"Любовь - идиотический невроз..."

Любовь – идиотический невроз, тупая подростковая влюблённость – в ней всё сошлось: шипы без роз, мороз и нагота – ничем незащищённость: ни опытом, ни солнечным теплом, ни ласкою, ни чьей-нибудь заботой – диагноз страшен – сердца перелом, не действует наркоз на идиота. Всё бесполезно. Безответность – крах, и если есть хотя бы в мышцах сила или возможность выразить в словах всю боль свою, что так невыносима, то есть хотя б надежды малой свет, что выдюжит, в кулак сжимая сильно, до завтра отложив на всё ответ, разломанного сердца половины. А если силы нет, тогда – беда, тогда спасеньем будет только чудо: услышанное наконец-то «Да». Иначе путь к выздоровленью трудно себе представить в сдержанных тонах. В страданье превративший жизни праздник щитом перед любовью станет страх: навек попыткам будущим отказник, как от чумы, куда глаза глядят, бежать, спасая раненое сердце, и, как таблетку, равнодушья яд скорей принять, скорей захлопнуть дверцу, и – в дом, в покой, в уютное тепло, где ты формально стал не одиноким. С годами сердце коркой заросло – хорошей коркой: правильных, высоких понятий позаписано на ней из мозга в сердце зрелое – немало: люби свою семью, люби детей. Кого из нас семья не исцеляла? А что любовь? Конечно – не обман, конечно, не фантазия, мы знаем. Кто был любовью болен, был ей пьян, как одержимый ей обуреваем, тот подтвердит: любовь, конечно, есть – кому награда, а кому страданье. Но, коли живы мы, пока мы здесь, тоскует всё же сердце в ожиданье того, что настрого ему запрещено – вот потому стихи читаем, крошки с стола чужого – о любви кино – себе сгребаем бережно в ладошку. Чужие страсти тем и хороши, что ощутимы, зримы и реальны – в них утопает боль и грусть души, саднят давно залеченные раны; но стоит только погасить экран иль отложить прочитанную повесть, как мир невиртуальный в свой туман тебя затянет вновь, и снова горесть, печаль несостоявшейся любви померкнет в быте, суете, заботе. И если боль её прожили вы, то вы себе, наверное, не лжёте, когда себе желаете не знать, не видеть к ней ведущие тропинки, ремиссия – для сердца благодать, не дай ей Бог обратно половинки с годами сросшиеся разделить! Кому не вышибало клином клина, тому ещё раз трудно полюбить. Ещё раз быть больным – невыносимо! Любовь – идиотический дурман – когда не в радость, с ней одна морока. По-разному она приходит к нам. Но пусть она порой и однобока, то лучше – так, чем вовсе ничего. Хоть в жизни раз пусть вступит в схватку с нами. Что до подростка – как ни жаль его, я всё же рада: сердце в нём – не камень!