Дуне

Цугцванг на Гринвич-Виллидж. Это вкратце. А я в пустыне, жду горячий кофе и крекер с омерзением, с которым волосатые подмышки закладывают трупы в Освенциме. В дуб и равность души января. Дуня - талмудистка. А я Уран - бишь зубчики в самом себе. Ибо на Карибах Тибет. Тебе. Тебе моё, такое. Спальня новогодняя. Сопля шведская. Икра Друже. И на х@я мне кухня без дома. А в Здоме норма - это одурачивать и одурачиваться, когда гул опрокинут в Босха. И видится пассионарным лесок. Леска и пудель. Стройность и Драго. А ты не извиняйся, когда тонешь жёрдочкой в голубом Нептуне. Но, любой взгляд возносит, если не можно не хотеть парадокса на парусе и кичи кочевника.