Я холерик своих истерик

Я холерик своих истерик. За гордыней нахальство растёт. Злая речь – логичный критерий, Я страдаю от умных забот. Думать вместе не значит «вместе». «Не губи!» - упреждая, кричу. Вспоминая последний вечер, Без упрёков за верность плачу. Я защиту нашёл в мадере, Запах хлеба, фундук на губах. За колючей стеной, в вольере, Дом без крыши, клопы в лежаках. На цепях голодают чувства - Охраняет горбатый монах. Впереди надежды - безумство, И повадки - в бездушных тонах. Надо душу скорей проветрить, Злые мысли елозят хитрей. Легче русской рулетке верить, Там, где пуля, – гонец побыстрей. Я смотрю вперёд без оглядки, Горечь жизни - страда без души. Я пытаюсь сберечь остатки И хватаю любовь за грудки. Сердце правде за боль не верит, Ржавой бритвой в сознанье проник. Взгляд распятый несчастьем веет, И размытая совесть - должник. Память держит за горло, маясь, Я от слабости прежним кичусь. Через раз любовь разъедает, Я за сутки часами троюсь. За подмётным – потные страсти, Мысли прячутся где-то в трусах. Похоть любит сцены фантазий, У бессилия сила в мечтах. Сущность гложет на нервном срыве. Заменяя любовь на грехи, Я ищу в смятенье порывы, И на сердце гадают жрецы. Чередуясь, вдвоём платили За бесплодность ушедшей любви. Цепь событий, рисуя, злились В лабиринтах отпетой души. Нас изъели плотские мысли, Мы изгои в канве без венца. Счастье ревностью напоили, В этом есть и чужая вина. Я историю пальцем крыжу, Моё сердце – свеча без огня. В откровениях стал бесстыжим. У разлуки в пути - два лица.