Все ясно

Все ясно всем. Но не смотря на это, а может, глядя именно в упор, границу, что напополам — планету, прорубят здесь. Сверкающий топор уже срезает плюшевые лапы, у нас не будет больше медвежат, тупые инструменты эскулапов напрасно в нетерпении дрожат. У нас не будет ничего такого, что — на двоих. По нам — колокола. У нас не будет ничего святого, ну, разве что — стихи и зеркала. Все понимают. И кивают грустно, кивками помогая топору, не сбиться с ритма. И, тихонько хрустнув, расколется душа. И я умру.