Скажи мне, Господи

Не я ли, Господи? Скажи мне, что не я... До кровью осквернённого рассвета ты трижды отречёшься от меня, Страх в сердце заглушИт мольбу завета, И слёзы не отмолят драму дня... Плевок в лицо вмиг обратится в пасть, Разверзшуюся точно под ногами, Навечно покарав земную власть, Поправшую молитву в Гефсимане. Цена Господней крОви на устах, ИскУплен сей предел земного блуда, А сребреник беды звучит в веках, Как символ порицания Иуды. Кующий гвоздь, ты запятнаешь честь, Твой плод трудов отравит храм Господний, И сладкой речью сдобренная весть вовеки не загладит грех фривольный. Все помыслы освистаны толпой, Неверием помечен путь деяний, Ниспослан свыше чудом - стать звездой, Ведущей по ступеням испытаний. Ты, падая под тяжестью креста, Мольбой своей отсрочил катастрофу, Насмешливо глумилась слепота - Конвой страданий Сына на Голгофу. Коварство и предательская лесть клеймо на сердце выжгут; миг страданий: С ним вечность отречёт от жизни смерть, И будет обескровлен лик попраний. Жестокие шипы вонзались в кровь и рвали на куски святую душу, Пытаясь растоптать Отца любовь, Но стон единства с верой не разрушил. Ничтожна смерть для духа во плотИ, Здесь жизнь не исчисляется годами, Наказ небес воистину нести - Прописан на скрижали временами. Потребно символ веры напитать любовью - наивысшею святыней, И скорбно на преграды не роптать, Смиреньем насыщать свой дух поныне... Мой крик пронзает чрево пустоты, Вдруг слышу шёпот нежный и сердечный, Твой чистый облик в лоне высоты заботливо встречает жизнью вечной. Прости за час страданий на кресте, Прости за чёрствость душ и безучастье, Дай право быть причастным к чистоте, Сними запрет на истинное счастье. Ответ мне дай на мучащий вопрос, Чтоб вскрыть все грани сущной красоты, Прошу, скажи мне, Господи, не я ли? Промолвил тихо Равви: "Нет, не ты".