Сны Веры Павловны(3 часть)

​Вера очнулась от резкого перестука дождевых капель по крыше. -Какой необыкновенно яркий сон. Я как-будто всё пережила заново. Сунь, где ты? Интересно, как сложилась твоя жизнь? И что же было потом? А утром дежурная по этажу передала мне записку от Суня. В ней было несколько строчек:"Вера, прости меня! Я вынужден срочно уехать, вызывают в посольство. Но мы снова увидимся. Верь в это, Вера, верь! Я люблю тебя!" Я уже стала было забывать эту историю, а тут...разбередилось всё. А за окнами опять дождь, да когда же эта мерзкая погода закончится и лето настанет-то?!-подумала Вера и сладко потянулась.-Надо всё-таки встать, обед разогреть, да поставить бочку под водосток. Надо воды набрать, а то лето обещают жаркое и засушливое. Она не особо доверяла прогнозам гидромедцентра. Уж слишком часто они ошибались, но старалась по возможности всё заранее предусмотреть. Вера встала, сунула ноги в старые калоши, накинула на плечи фуфайку и вышла на крыльцо. Небо было сплошь затянуто плотными серыми тучами. На старой сосне у самой калитки сидел, нахохлившись, огромный Ворон. Время от времени он окрывал правый глаз и пристально смотрел на Веру. -Да, на небо глядя, это точно нАдолго,-решила Вера, зябко ёжась. С большим трудом прикатила старую бочку, поставила под водосток. Сразу же полилась тонкой струйкой вода, рыжее дно начало быстро темнеть, как будто кто-то проявлял в ней огромную фотографию. Изрядно промокнув, Вера побежала в дом, там быстро разделась и повесила сушить платье и фуфайку на печуркой. Быстро разожгла огонь. Заранее сложенные сухие дрова, лучина и газета сделали своё дело: скоро в ней весело затрещали берёзовые поленья, языки пламени жадно лизали кору и закопчёные кирпичи. Немного погодя закипел и чугунок с картошкой. -Вот и славно,-думала Вера,-и плевать мне, что света нет, сейчас свечечку затеплю, картошечки налопаюсь с солёным огурчиком, банку тушёнки открою. А потом чай сушками, да с маком. Наелась Вера до отвала, чаю напилась. Даже выпила рюмочку домашней малиновой наливки, что когда-то сделала покойная мать. Пару бутылок та спрятала в подполье, и Вера совершенно случайно их там и обнаружила, когда искала пустые банки под варенье. От горящего огня по дому стало расползаться тепло, от мокрого платья поднимался пар. От съеденного и выпитого Вера совсем осоловела, она молча наслаждалась теплом и покоем, закрыв глаза и плотно прижавшись спиной и затылком к стенке. Она всегда любила так сидеть. И со временем на обоях, там, где она касалась их спиной и затылком, появились жирные пятна. Покойная мать всегда её за это ругала, хотела даже кухню переклеить моющимися обоями, да не так-то лёгко было их тогда достать. И Вера решила их не убирать, оставить на память. И тут кто-то тихо постучал в кухонное окно. Вера вздрогнула от неожиданности и открыла глаза. -Господи, кто это может быть-то? Бабка Зоя дома сидит, Митька при ней. А больше в деревне и нет никого!-сказала вслух Вера и посмотрела в окно. На толстой ветке сирени сидел давешний Ворон и качался на ветру туда-сюда. Иногда ветка совсем близко приближалась к окну, и тогда Ворон стучал клювом в него. Тук-тук! -Кыш, птица! Вон пошла!-воскликнула Вера и постучала в оконное стекло. На это кыш Ворон никак не прореагировал. Изредка он встряхивал огромными крыльями, чтобы не потерять равновесие и не свалиться с ветки. Глаза его светились каким-то странным багровым светом, как будто где-то вдали горели два маленьких уголька. -Это ещё что за чудо-юдо такое!-подумала Вера.-Стучит и стучит, как будто просит чего-то. Может дать ему поесть остатки картошки с тушёнкой, да хлеба кусок накрошить? Сказано-сделано! Вера свалила всё в старую миску и хотела было уже выйти на крыльцо, как услышала тихий хрипловатый голос: -Вера, впусти меня, продрог весь, жрать охота! Не то, чтобы Вера испугалась, услышав такие речи, но оторопела от неожиданности. Это точно. Она, конечно, знала, что существуют говорящие животные. Попугаи жако, например, и даже волнистые попугайчики могут хорошо имитировать человеческую речь. А в Америке жила горилла Коко, которая научилась говорить на языке жестов и выучила подобным образом более тысячи слов, и более того - понимала более 2 000 сказанных слов на английском языке. Но это где-то, тем более в Америке, но, чтобы у Веры в деревне... -Блин, неужели это у меня галлюцинации начались от рюмки наливки, или консервы с бутулизмом были?!-испугалась Вера.-Этого мне только не хватало. Света нет, телефон не работает. Помощи ждать мне неоткуда. Караул! А Ворон всё продолжал стучать в окно и просить: -Вера, впусти меня, не бойся, я не причиню тебе вреда. Ты знаешь, кто я такой? Я же батя твой! -Ну, точно-галлюцинации!-огорчилась Вера.-Или в крайнем случае я сошла с ума. Какая жалость! Каким-то вторым чувством она понимала, что не должна бы слушать, что ей вещает странная птица, но в голове шумело, перед глазами всё плыло. И она поняла, что не в силах больше сопротивляться этому голосу. Медленно, как заворожённая, Вера встала и подошла к окну, с трудом распахнула настежь его створки. С порывом холодного сырого ветра в комнату влетел Ворон и сел на книжную полку у самого потолка. Оттуда ему было всё хорошо видно: и Веру, и комнату, и даже часть улицы. Сначала он распушил свои огромные крылья. И места, на которые падала тень от них, меняли свой цвет и форму: как будто что-то лишало их жизни. Половики сморщивались и обесцвечивались, теряли свой блеск половицы, покрываясь белёсыми пятнами и щербинками. Даже свежевыкрашенная Верой белой известью печь, как будто перегорела, начала трескаться и осыпаться. -Вера, подойди ко мне поближе, мне надо тебе что-то важное сказать!-прохрипел Ворон, пристально глядя на неё своим горящим глазом. Вера как могла сопротивлялась этому хриплому голосу, этому горящему красным глазу. Чем сильнее она сопротивлялась, тем труднее ей было сохранять равновесие. Её стало кружить и шатать из стороны в сторону. Всё поплыло перед глазами. Стала раскачиваться люстра над головой, зазвенели плафоны, застучали стулья. Заскрипел платяной шкаф, сдвинутый явно нечеловеческой силой. Казалось, что все они взялись за невидимые руки и пустились в какой-то дьявольский танец. Неожиданно всё стихло. Вера широко открыла глаза. Она снова была в своём доме. Все предметы были на своих местах. У окна никелированная кровать, покрытая серо-голубым покрывалом. Напротив её висела книжная полка. На старой этажерке патефон и коробка с пластинками. Долгими зимними вечерами покойная мать любила послушать русские народные песни. А Вера сидела рядом на табуретке, положив голову ей на колени. Мать слушала, гладила её по голове, ласково перебирая Верины волосики. И Вере было хорошо и спокойно. Казалось, что ничего и не изменилось, но только было чертовски холодно. Воздух чёрными тенями струился по полу, поднимаясь всё выше и выше. Вера сидела, поджав ноги, на старом кожаном диване. Но теперь он был на вид совсем новым: лоснилась его чёрная кожа, ярко блестели широкими коваными шляпками гвозди, резная спинка ещё пахла воском и мастикой. Да, именно таким Вера его и помнила с детства: шикарным и уютным. Ни у кого в деревне не было такого дивана, даже у председателя. На небе ярко светила голубая Луна. Лунный свет падал в окна, и Вере казалось, что перекладины рамы резали его на куски, которые лоскутьями падали на пол. И извивались на нём, как огромные черви со слепыми, мёртвыми глазами. Посередине комнаты стоял стол, а за ним кто-то сидел, погружённый в густую тень. Вера пригляделась и поняла, что это были три человеческие фигуры. Одна высокая и костлявая, другая поменьше ростом, но пошире внизу, третья была совсем маленького роста, худая и горбатая. Тень липла к ним, казалось, что им с трудом удаётся пошевелиться, поднять руку, или повернуть голову. Чем пристальнее Вера взглядывалась в них, тем чётче и яснее они становились, как будто Вера силой своей воли придавала им жизненную форму. Чем дальше, тем больше высокая и костлявая фигура стала напоминать Вере её покойного отца. На нём была выцветшая гимнастёрка с георгиевским солдатским крестом на груди, галифе и стоптанные валенки с подшитым кожей задником. Худое бледное лицо его было не бритым, давно не стриженные седые волосы дыбом торчали во все стороны, падали завитками за воротник. На носу очки. Одно стекло треснуло, а другого и вовсе не было. Костлявые руки спокойно лежали на столе. Напротив него сидела Верина Мать. На измученном неизлечимой болезнью лице её лежала жалкая, виноватая улыбка. Тщательно расчёсанные седые волосы прикрывала аккуратно повязанная косынка. Глаза были плотно закрыты. На шее горели ярко-красные коралловые бусы-свадебный подарок отца. Казалось, что они жили своей собственной жизнью: сверкали, пульсировали, двигались. В них как будто была заключена какая-то живая душа или дух. А третья фигура? Хоть Вера никогда и не видела свою Бабушку, но она сразу поняла, что это была именно она. Крошечное горбатенькое тело тихо сидело на краешке табуретки и что-то пережёвывало беззубым ртом. Тут раздался глухой протяжный звук. Это начали бить старинные настенные часы в резном футляре. Отец страшно гордился этими часами фирмы Павелъ Буре. Никому он не доверял заводить их. Раз в две недели он доставал из ящика стола медный заводный ключ причудливой формы. Протирал его, продувал его носик, а потом осторожно вставлял в заводное отверстие. Медленно заводил пружину и маятник начинал свой равномерный бег на месте. Вере в детстве казалось, что её отец был Главным Хранителем Времени, что без его регулярного завода Время остановится, что случится что-то непоправимое и ужасное. Вера невольно стала считать удары. Раз, два, три...ДВЕНАДЦАТЬ! С двенадцатым ударом в часах что-то звонко лопнуло, часы перестали бить и в комнате установилась мёртвая тишина. -Вера, доченька, иди к нам!-неожиданно услышала Вера слова Отца.-Не бойся, мы же знаем, что ты здесь. -Иди к нам, милая, иди, ведь я твоя Мама!-ласково прошептала фигура, столь похожая на её покойную мать.-Я обниму тебя! -Внученька, я не смогла обнять и поцеловать тебя. Я слишком рано умерла от тяжёлого труда и болезней, но я люблю тебя и хочу прижать к своей груди!-прошамкала старушка и открыла свои мёртвые глаза. И все открыли свои глаза и посмотрели вокруг себя. Они смотрели и вверх, на чёрный потолок, весь увитый паутиной, и на пол, по которому скользили чёрные тени, извиваясь как змеи. Они смотрели, но не видели Веры. Она сжалась в комочек, сидя на диване. Она и дышать боялась, не то, что говорить. Лик Луны стал бледнеть и истончаться. Фигуры за столом становились всё беспокойнее. Они привставали со своих мест, заглядывали под стол, шевелили ногами и даже стали клацать зубами от злости. Неожиданно их руки стали расти и Вера поняла, что скоро они её нащупают. У неё страшно забилось сердце, перехватило дыхание и она тихонько простонала от ужаса. -Вот она!-закричали Отец и Мать, радостно ощерив свои чёрные провалившиеся рты. -Да, да, это она! Хватайте её, держите её!-воскликнула Бабушка и радостно захихикала, так запрокинув назад голову, что стала видна её морщинистая шея в тёмно-синих трупных пятнах. Костлявые холодные руки наконец схватили Веру и потащили к столу. Вера пыталась сопротивляться, но у неё ничего не получалось. -Что Вам от меня надо?! Немедленно отпустите меня!-закричала Вера, пытаясь лягнуть ногой кого-нибудь. -Что нам от тебя надо, доченька? Да одного-нам нужна твоя горячая, девственная кровь! Только она снова даст нам счастье жить!-засмеялся Отец.-Неужели ты пожалеешь своим родным, что дали тебе жизнь, такую малость?!. Через мгновение она очутилась на столе. С неё сорвали одежду и три рта жадно впились в Верино тело. Отец разорвал зубами горло-алая струя крови ударила ему в лицо и в потолок. Он закатил глаза и судорожно зачмокал, наслаждаясь дымящейся влагой. Мать вспорола Верин живот, погружая в него свои костлявые руки, вытаскивая наружу кишки и трепещущее сердце. Бабушка схватила и стала сосать Верину грудь, пытаясь откусить беззубым ртом сосок. Наконец ей это удалось и она радостно загугулькала, как младенец, который, наконец, получил мамкину сиську, и в рот ему ударила струйка сладкого материнского молока. Самое странное, но Вера совсем не чувствовала боли. Ей просто казалось, что из неё вытекает сама Жизнь, что она засыпает, что умирают её мысли и чувства. Однако через минуту все остановились. Отец первым схватил себя за горло и испустил ужасный звериный вой, за ним закричали Мать и Бабушка. -Верка, что ты наделала, мерзавка!-хрипел он, раздирая своё горло когтями. Ты не девственница! Ты же нас всех убила, блеать ты этакая! Все трое кричали, раздирая себе горло и животы от нестерпимой боли. Из них широким потоком лилась чёрная мёртвая кровь. Она шипела и пенилась, выжигая всё вокруг, как кислота. От их тел отваливались куски гниющей плоти, из пустых глазниц посыпались трупные черви. Они извиваясь в параксизме боли и отчаяния. Бабушка стукнулась головой об стену, шея лопнула, как сгнившая верёвка, с противным жирным звуком. И её голова, сверкая голым черепом, покатилась по полу, подпрыгивая, когда касалась пола носом или ушами. В этот момент раздался крик петуха и над лесом показался первый солнечный луч... *** Вера очнулась на полу у самой печки. Она сидела и молча смотрела на неё. Огонь давно погас, можно было бы и трубу закрыть, но она медлила. Сколько раз она слышала страшные истории про то, что целые семьи гибли от невидимого врага(угарного газа), и она страшно боялась закрыть трубу раньше времени и умереть. Потом взяла кочергу, поскребла в золе. Не было видно ни одного уголька. Тогда она закрыла задвижку на трубе и успокоилась. Бельё высохло. Вера сняла его и повесила на спинку кровати. Пока её мучили странные сны, наступил вечер. Луна выплыла из-за облаков. Прояснело. Дождь перестал стучать по крыше. Свеча почти догорела, ещё минута и огонёк вспыхнет в последний раз, вспыхнет и погаснет. Вспыхнет ярко, как и положено в это мгновение. -Я где-то читала, что перед концом Жизнь ярко вспыхивает во всём. Даже смертельно больные, умирающие люди получают передышку. Или, скорее последнее утешение, перед последним путешествием. Но куда? Куда мы все отправимся после смерти?-думала Вера, сидя за столом.-Тьфу, ну что мысли мне сегодня в голову-то лезут! Вдруг до неё донёсся какой-то странный металлический звук, как будто где-то вдали работает какой-то механизм. Вера выглянула в окно. На небе сияла полная Луна. От её беспощадного света казалось, что все тени куда-то попрятались. Видно всё было, как днём. Озеро сверкало, блестели после дождя крыши изб. Только в окне бабы Зои горел слабый огонёк. -Не спит старая,-подумала Вера,-а почему не спит? Время позднее, можно было бы уже и на боковую, а она бодрствует. Читает что ли что-то. На неё это не похоже. Скорее молится. Может и правильно делает. Может и мне спать лечь? Всё ровно электричество не дадут. Как пить дать! Тут стрёкот усилился и Вере показалось даже, что по дороге, ведущей от города, что-то движется. Что-то совсем невиданное, как будто чёрное стадо баранов широким потоком выливается на простор, растекаясь по лугам и весям, захватывая дома и огороды. Вера пригляделась и обмерла. На деревню надвигалась целая армия, ярко блестевших под Луной шаров, или скорее, сфер с ножками. Они толкались, отскакивали друг от друга, но всё катились и катились вперёд неудержимым потоком. Временами они останавливались, набрасывались кучей на что-то, а потом снова пускались в путь. Вот они достигли избы бабы Зои. Раздался истеричный лай Шарика, потом он взвизгнул и умолк. На лай собаки в окне появилось испуганное лицо старушки. Вот она перекрестилась, а сферы задвигались ещё энергичнее, как будто поняли, или учуяли, что перед ними есть кто-то живой. Они забурлили и вскоре домик её скрылся под бурлящей массой сверкающих сфер. Послышался какой-то треск, донёсся слабый крик бабы Зои и всё стихло. Вера всё смотрела и смотрела, не отрывая глаз на эту картину, и её сердце всё сильнее билось в груди. -Я поняла теперь, что это такое!-подумала Вера.-Это же коронавирус, о котором говорила баба Зоя сегодня. Значит и город уже им захвачен. Теперь бессмысленно ждать помощи, и автолавка не приедет, и электричество не дадут. Что же мне теперь делать-то ?! Она закрыла окно поплотнее, задёрнула занавески. Вера понимала, что это всё ерунда, что это её не спасёт от мучительной смерти, но продолжала это делать по привычке. Потом пошла в сени и закрыла на ключ входную дверь. Ключ повесила на гвоздик, на положенное ему место. За окнами стали быстро расти тени. Сферы приближались. Вот они уже были у стен Вериного домика. Зашуршали по стенам, забегали по крыше. С потолочных щелей стала сыпаться пыль и труха. -Вера, собирайся, у нас не так много времени осталось!-вдруг услышала она знакомый хриплый голос. Вера посмотрела и увидела Ворона. Он сидел за столом, положив нога на ногу. И делал вид, что читает старую газету "Правда", нацепив на нос огромные очки в черепаховой оправе. Ноги его, худые и длинные, отливали под лунным светом расплавленным серебром. -Ты ещё кто такой?-спросила Вера.-И куда ты меня зовёшь? И почему я ДОЛЖНА идти с тобой? -Ну ты, конечно, можешь и не пойти, но знай, что через пять минут волна короновируса затопит твой дома. От него не спасут ни двери, ни замки с засовами. Нет от него спасения человекам! Ибо так решил тот, кто создал этот Мир! Может быть кто-нибудь где-нибудь и спасётся, как уже бывало в истории. Пути Создателя неисповедимы! Вспомни историю про потоп, Ноя и гору Арарат. Так что всё ещё может измениться, но ты этого уже не узнаешь, Вера. У тебя нет времени, совсем нет. Осталось четыре минуты!-прокаркал Ворон устало и почистил клюв о краешек стола. -Ну ты, птичка божия, не порть мне скатерть своим клювом! Она, между прочим, денег мне стоила. И немалых!-возмутилась Вера. -Люди, люди, что Вы за странные создания, смерть тебе угрожает мучительная через три минуты, а она печётся о какой-то скатерти!-усмехнулся Ворон, вставая из-за стола. -Вот тебе напиток, который тебя спасёт, откроет тебе двери в иной Мир. Там твой Дом родной, а не здесь на Земле!-и Ворон достал из бархатного мешочка с серебряной монограммой в виде стилизованной латинской буквы "S", который висел у него на груди, маленький пузырёк, плотно заткнутый пробкой. -Быстро выпей и ничего не бойся! Ты как будто умрёшь, но это всё фикция, как теперь вы любите говорить-фейк! А дальше я тебе скажу, что делать. -Пусть будет, что будет. Поверю я ему. Явно неспроста он прилетел ко мне,-решила Вера.-Признавайся, чудо в перьях, а кто тебя ко мне послал и по какой причине? Да и можно ли тебе доверять? Вот выпью я зелье твоё и окочурюсь в экстазе! -Вера, тебе жизни осталось всего две минуты! О чём ты только думаешь? Бытро пей!-раздражённо прокаркал Ворон.-Кто послал? Кто Власть имеет надо мной, тот и послал! А я попытаюсь Время остановить минут на пять. На большее сил нет у меня. Тогда Вера зажмурила глаза, вздохнула и решительно опрокинула содержимое пузырька себе в рот. И ничего не почувствовала. Вода-водой! Тут Ворон распушил перья над головой и сложил их в виде короны. Потом он стал расти и расти. И вырос почти до потолка. Выросли и ноги его с большими грязно-жёлтыми когтями. Ворон почиркал, почиркал самым длинным когтем по полу, а потом быстрым и резким движением вонзил его в пол. Пол в этом месте треснул с каким-то противным хрустом, как будто консервный нож впился в жестяную банку, а потом разошёлся в стороны. Сноп багрового света ударил оттуда в потолок. Вспыхнуло пламя, и скрыло в себе и Ворона, и Веру, и стены. Весь дом ярко пылал, не сгорая. Ворон закрыл глаза и громко прокаркал: -Tempus ego praecipio tibi ut subsisto! И Время остановилось! Вера не отрывая глаз смотрела на гостя, а он деловито потёр крылом о крыло, как делают люди, после хорошо выполненной работы и сказал: -Ну вот, дело сделано. У нас ещё есть лимит времени. Итак, Вера, нам пора. Повинуйся мне и всё будет хорошо. Теперь подойди к зеркалу. Вера молча слушала его. В этот момент в голове её не было и тени сомнения, что она поступает правильно. Демонстрация сверхъестественного могущества убедили её, что сейчас лучше просто помолчать и просто делать то, что он ей говорит. Они подошли к старому зеркалу, Ворон когтем подцепил его правый нижний угол и резко потянул его вниз и в сторону. И зеркало увеличилось в размере настолько, что Вера и Ворон могли бы спокойно увидеть себя в нём целиком. Что и произошло. Потом Ворон сосредоточился, закрыл глаза и быстро провёл крылом по стеклу сверху вниз. И стекло утратило свой блеск и превратилось в какую-то жидкую поверхность, покрытую серой мерцающей плёнкой. Она колыхалась даже от Вериного дыхания, настолько она была тонкой. -Не бойся, Вера!-важно сказал Ворон.-Это не просто зеркало, а Дверь, своего рода Переход из вашего смешного и грешного мирка в настоящий Мир. В котором царит истинная Справедливость, Закон и Порядок. Там каждый получит по заслугам! Но, время-деньги! Шутка. В нашем Мире денег нет! Это всё туфта и фейк, Вера. Тут он сделал первый шаг и наполовину исчез в зеркале. И когда осталась только правое крыло, которое сделало приглашающий жест, Вера решилась. На прощание она обернулась, чтобы запечатлеть в памяти своей дорогие ей вещи, а потом зажмурила глаза и сделала решительный шаг. Переход произошел мгновенно. Вера и не почувствовала ничего. Как будто просто перешла из одной комнаты в другую. На неё пахнуло горячим воздухом и каким-то едким дымом. Вера решила открыть глаза и...замерла от удивления от того, что предстало перед её взором. Она стояла на холме, который возвышался над Городом. Внизу до самого горизонта простирались долина, застроенная домами разного размера и вида: высокие и низкие, они вырастали один из другого, причудливо переплетаясь. Но в них было и одно общее: цвет. Они были все из разных оттенков серого цвета. От тёмно-серого, почти чёрного, до светло-серого, напоминавшего собой сухой песок или пыль. В некоторых ярко светили окна и в них мелькали тени, а другие тонули во мраке. Некоторые были как бы осыпаны чем-то белым и искрящимся под лучами невидимого источника света, а другие наоборот-пылали изнутри, как раскалённые кирпичи. Вера посмотрела на небо и ничего не увидела, кроме огромных багровых туч, что с огромной скоростью неслись по небу. В них постоянно громыхал гром и сверкали гигантские молнии. Время от времени шёл кровавый дождь. Всё протранство от земли до неба было заполнено дикими криками боли и отчаяния. Звуки вибрировали, свиваясь друг с другом, как змеи, бились о стенки зданий с такой силой, что на них образовывались трещины, из которых наружу сочилась какая-то густая субстанция. По виду она очень напоминала собой кровь или гной. Достигнув земли, она сворачивалась, превращаясь в тёмно-красные пятна, которые хорошо выделялись на выжженной траве. Узкие улочки были полны движения. Какие-то неясные фигуры сновали туда-сюда по ним, часто волоча что-то за собой. Вера присмотрелась было, но ничего не смогла толком разглядеть. Тогда она решила спуститься вниз с холма. И тут же услышала знакомый голос. Посмотрев вокруг, она увидела старого знакомого. Но теперь это был уже не Ворон, а Человек. Юноша лет двадцати, высокий и стройный, с копной чёрных волос на бледном лице, одетый в чёрный кожаный плащ, в бархатном берете с пером, стоял и с улыбкой смотрел на Веру. Глаза его сияли. Даже смотреть на них было больно. И Вера быстро отвела взгляд. -Куда я попала, куда ты меня завёл?!-удивилась Вера.-Чёрт тебя побери, наконец! Юноша почтительно поклонился Вере, преклонив правое колено и сняв с головы берет. -Госпожа, я рад, что всё прошло благополучно. С возвращением! Позвольте представиться, меня зовут Люциус! Я счастлив, что могу поприветствовать Вас Дома. Мне выпала огромная честь быть Вашим проводником. Не удивляйтесь увиденному и ничего не бойтесь. Вы здесь не гостья, как все, кто сюда попадает, а Хозяйка! Так решил тот, кто Господин и Князь этого Мира. Не спрашивайте меня, кто это. В своё время Вы узнаете это сами. И в самом скором времени замечу я. А сейчас я должен познакомить Вас с Городом и нашим Миром, которые станут отныне и вашим Домом. Тут он протянул ей руку и они стали спускаться по ветхой каменной лестнице вниз. Вера с удивлением смотрела вокруг, ничего не узнавая, но и не чувствуя, что Мир вокруг неё был ей совсем незнаком. Казалось, что всё это она уже когда-то и где-то видела. Пусть даже и во сне. Она не испытывала ни страха, ни особого волнения. Ей казалось, что всё страшное осталось позади, в том Мире, который она только что покинула. Тут из мрака к ним что-то выскочило. Огромный зверь, напоминающий собой огромную собаку (высотой с телёнка), стоял и скалил зубы на них. Могучие мускулы перекатывались по его спине и бокам. Но на них не было кожи! От слова совсем! Капли крови стекали с его спины и боков, вены и артерии пульсировали. Казалось, даже можно было рассмотреть, как нервы вибрируют, причиняя ему нестерпимую боль. Длинный хвост с острым роговым крючком на конце волочился по пыли, оставляя в ней глубокий след. Огромный язык вывалился из оскаленной пасти и слюна каплями стекала на землю. На шее его болталась старая верёвочная петля. Он медленно подошёл к ним вплотную и осторожно принюхался. В его огромных жёлтых глазах с расширенными чёрными зрачками отразилось Верино испуганное лицо. Она вздрогнула и схватила юношу за руку. -Не бойтесь, Госпожа моя!-поспешил успокоить её Люциус.-Это наш общий друг. Его когда-то звали Иуда и он был Человеком, а сейчас...А сейчас он будет Вашим верным спутником и помошником в этом Мире. Так решил тот, кто присудил его к этому. Да, и зовут его теперь Генерал. Зверь открыл свою пасть и испустил приветственный рык, потом лизнул Верину руку огромным шершавым языком и лёг у её ног. -Но всё-таки, что это за место? И почему я попала именно сюда?-нетерпеливо спросила Вера своего спутника, потрепав по холке Зверя. -Это место Силы и Славы, Госпожа, место, из которого исходит вся энергия Вселенной. И в него же и возвращается, завершив свой бег. Это место Справедливости, место, в котором каждый получает по заслугам. И праведник и грешник найдут в нём то, чего они достойны и что они заслужили! -Так это загробный Мир что ли? Я в Аду?!-прошептала Вера.-И все Души попадают сюда после смерти?! -Именно так! Кто-то назовёт это место Адом, а кто-то и Раем. Все попадают сюда, но в разные места, конечно. Кто что заслужил своей земной жизнью, тот то и получит. Всё справедливо. -Как интересно. А можно узнать, где сейчас находится Эльцин, наш презик незабвенный? Давно меня это интересовало!-спросила Вера.-Я думаю, что ему тут приготовлено интересное местечко. Во всяком случае, я на это очень надеюсь! -Ну что же, это можно устроить. Садитесь на Генерала и летим!-с этими словами юноша взмахнул полами своего кожаного пальто. И они тут же превратились в огромные чёрные крылья. Он подпрыгнул и легко взлетел. Вера осторожно села на спину Генерала и вцепилась в его холку. По спине зверя пробежала волна боли, но он и виду не подал. Потом он разбежался и взвился в воздух. Веру обдало волной горячего воздуха. Пахло серой и ещё чем-то неуловимо знакомым. Через мгновение она поняла, что остро пахло раскалённым железом и горелым мясом. Она жадно дышала этим странным воздухом и ей он не был неприятен, скорее наоборот-он наполнял её лёгкие силой и мощью. Под ними простиралась огромная долина без конца и края, застроенная бесконечными зданиями и местами заросшая чахлыми деревьями. А кое-где блестели воды небольших рек и ручьёв. -Друг мой,-спросила Вера своего спутника,-а кто населяет этот Мир? Я поняла, что после физической смерти все Души попадают сюда. Но тут они имеют вполне ощутимые тела. Я вот сижу на Генерале и чувствую, как подо мной движутся его мышцы. Да и я сама вполне реальна. Могу всё брать в руки, например. Как же это так?! -Госпожа моя,-объяснил ей Люциус,-всё дело в том, что человек имеет не одно тело, а несколько тел. Представьте себе луковицу, например. Она имеет несколько слоёв. Так и человек. Физическое тело-это самая грубая и примитивная оболочка, помимо неё есть ещё несколько. Мы сейчас находимся во втором теле. Оно сильно отличается от земного, но вместе с тем, оно может испытывать почти те же чувства, что и в вашем Мире. Я имею ввиду боль и страдания, желания и мечты, даже удовольствие! Всё это доступно и здесь. На этом и строится Закон Справедливости и Возмездия, который находит своё воплощение у нас здесь. Он и есть сама Гармония! Вы скоро убедитесь в этом. Кстати, помимо человеческих душ, этот Мир населён и другими существами. Они имеют тела, которые сильно отличаются от тел №2 человеческих существ. Они могут по-своему желанию изменять его форму, например. Они не испытывают жажды и голода. В человеческом понимании этих слов, конечно. Главное, чем они заняты, это Служение своему Князю и Господину! Они выполняют Его волю и поручения. В этом и состоит их смысл жизни и предназначение. Согласитесь, что кто-то же должен обеспечивать здесь Закон и Порядок и приводить приговор в исполнение. -Соглашусь. Конечно, ты прав! "Jedem das Seine " (Каждому-своё!)-почему-то по-немецки ответила ему Вера.-А у нас Вас называют чертями, или бесами, падшими духами. И страшно бояться! -И правильно делают, что бояться!-усмехнулся Люциус.-Пора, мы уже на месте. Они плавно опустились на землю. По правде говоря, Вера не смогла бы отличить это место от тысяч других, что окружали её со всех строн. На берегу какой-то медленно текущей речушки Вера увидела высокое каменное здание с колоннами. Из него был спущен подъёмный мост, который одним концом упирался на другой берег реки. Вера подошла к ней и посмотрела на воду. Да это и не вода была, а живая кровь. Посередине она ещё была свежей и горячей, бежала бодро, а по краям реки темнела, постепенно свёртываясь. У самого берега она вообще протухала и просто кишела червями и глистами. Яйца глистов усыпали её берега метра на два. -Ну совсем, как галька на море в Крыму!-подумала Вера и ногой раздавила одно яйцо. Тут же все глисты зашевелились и устремились к Вере. Она быстро отошла и обратилась к Люциусу: -Так что ты мне показать-то хотел?Ждём-с. -Ровно через минуту Вы увидите своего незабвенного Эльцина. Вот уже его и ведут!-ответил ей юноша и махнул рукой. Заскрипели ржавые ворота и на мосту показалась странная процессия. Впереди шёл Некто, очень напоминающий собой по внешнему виду первого и последнего президента СССР Горбачёва. Огромная туша на кривых распухших ножках еле передвигалась. Лысая голова с коричневым пятном на лбу была покрыта морщинами и шрамами. Маленькие поросячьи глазки тускло щурились. На багровом носу еле держались золотые очёчки с крошечными щербатыми стёклышками. Отудловатые жирные щёки тряслись при каждом движении. Весь он олицетворял собой дух предательства, чванства и самодовольства. В правой руке у него была верёвка с петлёй на конце. За ним тащился человек со связанными за спиной руками. По бокам и сзади его сопровождали три существа отвратительного вида. Своими неуклюжими кряжистыми фигурами они напоминали негров, или огромных горилл. Чёрная кожа лоснилась, будто смазанная жиром, волосатые ноги заканчивались огромными копытами. Они смачно чавкали, когда погружались в кровавые лужи. Одеты они были в некоторое подобие военной формы: на голове у них были каски с рожками, а на чреслах рваные набедренные повязки из грубого сукна. В руках у них были бамбуковые палки и ножи. Когда Эльцин спотыкался, они били его палками по голове и спине. А один даже слегка колол его ножом в задницу. Тогда Эльцин вздрагивал и звонко, по поросячьи, визжал. Вера сразу его узнала. На вид он совсем и не изменился: такая же шкафообразная фигура, отёкшее от пьянства лицо, беспалая рука. Он шёл и напевал во весь голос : -Мишка, Мишка, где твоя улыбка, полная задора и огня-я-я...Самая нелепая ошибка, Мишка,-печально добавил он,-что я тебя не грохнул тогда в Крыму, сволочь ты этакая! Горбачёв усмехнулся и остановился посередине моста. Жирным педерастическим голосом он просипел охране: -А ну, тащите сюда эту сволочь. Пора свершиться правосудию. Давай шею подставляй, сука, не задерживай народ! Эльцин на это ничего не ответил, он молча подошёл к Горбачёву и вытянул свою жирную короткую шею. -Ну ты и чурбан вырастил!-усмехнулся Меченый.- Придётся верёвку нарастить, а то и не повесить тебя должным образом. Хотя...постой-ка, на этот раз мы сделает лучше. Подвесим тебя за ноги, а не за шею! За такую казнь тебе высказалось 2 674 000 человек. У нас учёт точный, ни одно проклятие не пропадёт втуне. Что и говорить, многим ты успел насолить за свою земную жизнь, ох, многим! -Правильно я говорю, мужики, или нет?-спросил охрану Горбачёв и заржал. -Конечно, правильно! Вы всегда правы, господин начальник!-весело ответили солдаты. Они повалили Эльцина на землю, быстро сделали на верёвке петлю и туго затянули на его ногах. Потом они, кряхтя и ругаясь, подтащили его тушку к мосту и привязали к перилам. -Да свершится же Правосудие, наконец!-громким торжественным голосом прокричал Меченый и спихнул Эльцина с моста. -Не хочу-у-у-у...Спасите, помогите!-завизжал Эльцин, дёргаясь всем телом, пытаясь освободиться. Но чем больше он дёргался, тем туже стягивалась петля. Наконец его голова коснулась реки и погрузилась в неё по плечи. Кровь в ней сразу забурлила, тысячи глистов и пиявок устремились к ней и стали впиваться в глаза, рот и уши. Через пару минут Горбачёв приказал охране: -Ну, а теперь тащите эту мерзоту наружу! Поглядим, что с ним стало. Они быстро повиновались приказу и вытащили окрававленную тушку наружу. Эльцин упал на землю, его судорожно рвало глистами. Горбачёв вытащил из кармана брюк бутылку водки и засмеялся: -Ну, Борюсик, хочешь водочки глоток? Столичная на чистом пшеничном зерне делана по спецзаказу партии и правительства! Твоя любимая! Прямо из холодильника, клянусь! Эльцин жадно зачмокал распухшими губами, а Горбачёв стал медленно наливать водку в гранёный стакан, что ему услужливо подал охранник. Эльцин закрыл глаза и широко открыл рот. Горбачёв стал медленно лить водку ему в рот тонкой струйкой. Но тут неожиданно Эльцин скривил рожу и заорал: -Сволочь меченая, ты что мне льёшь-то?!Это же не водка, а протухший гной! Просто моча какая-то! -Не, ну вы видали когда-нибудь такого козла!-заржал Горбачёв.-Он и в самом деле подумал, что мы ему водочки нальём, чтобы он запил своё горе и отчаяние. Сволочь краснопузая! Это мы ещё только начали, дальше-то поинтереснее будет. Жаль, что мы тут одни и люди не видят твои муки. Уж они бы похлопали нам, поблагодарили за труды наши. Знай, гадина, что как верёвочке не виться, а конец всегда найдётся! Эльцин дико застонал и стал биться в судорогах, пытаясь дотянуться и укусить бывшего генсека за ноги. -Ну и видок у него, прямо противно смотреть!-брезгливо заметила Вер