Любви все возрасты покорны... 4

... Пригрелся я на месте этом, Но, жизни новый поворот: Конец пирушкам и диетам — Я возвращался в свой оплот. Мне шеф сказал, пора в дорогу, Недельку дал, чтоб понемногу Свои дела я завершил, В центральный офис поспешил. Я рассказал об этом Ане, Она руками развела, Была не очень весела, Но лучше правда, чем в обмане Всю жизнь блаженной пребывать, Напрасно верить, что-то ждать... Когда уехал, всё забылось В той череде сумбурных дней. Развёлся я... Страна родИлась, Пошёл развал всех отраслей. И без работы оставался, В квартиру я не возвращался, Пришлось оставить всё жене... Но был доволен я вполне: Всё чаще сам себе хозяин Без обязательств и долгов, Пусть быт бывал порой суров: Гараж, сарай в конце окраин. Но было мне не привыкать С нуля порою начинать... Всё это было в жизни прошлой, И многое почти забыл. Но сон — факир, ночной художник, Былые краски воскресил. Причиной был, тот странный запах, Он будоражил на ухабах, Затем к нему слегка привык, Но в душу он ко мне проник. Решил, что нужно разобраться. Поехал утром в тот район, Включил любимый Вальс-бостон, И стал на случай полагаться, Что Серафиму я найду И в гости к ней я забреду Сегодня, может даже статься. Двор без проблемы я нашёл, Спокойно первый час прошёл. Часок... Другой... Уже кемарю. Народ снуёт сюда-туда. Порой с прохожими базарю, Да "ветеранами труда", Пенсионерами иначе, О клумбах, о цветах на даче... Вдруг Серафима... Не одна... С ней рядом девушка видна. Подковылял, она узнала, Спросила как моя нога, Сказал, что скоро на бега. Девчонка явно умирала От любопытства, кто такой... Меня представили: "Больной". Затем я в гости напросился И мы втроём пошли домой. Так я в квартире очутился И там почувствовал покой. Но лишь в начале было это, Пока не видел я предметы Уж мной забытой жизни той: И фото, и пучки с травой. На фото я увидел Анну, Но старше, чем была тогда, С ней Серафима... Молода... Помчались мысли ураганом... Тайм-аут нужно было взять, Своё волнение унять. Сказал, премного благодарен, Попил воды. В обратный путь. (Момент ужасен и коварен). Я обещал к ним заглянуть, На двух ногах, без палки — третьей, И выходные я наметил, Они согласны были в раз, Что будут ждать в урочный час. И я ушёл сомнений полный, Хотя мог выяснить сейчас. Но лучше пауза подчас, Чем бурные эмоций волны. Три дня лечился и страдал... Почти как мыльный сериал... Я торт купил, вино, закуску, Цветы конечно не забыл. Короче, было всё по-русски. В душе немного я остыл. Пришёл к "спасительнице" вскоре, Вопросы видел в её взоре. Но о нейтральном говорил, И как бы случаем спросил: "А кто с тобой на этом фото?" Услышал: "Мама, Анной звать... Точнее — звали, мою мать... Её убили три урода... ". Я попросил не продолжать, Коль тяжело ей вспоминать. В беседах наших задушевных, Узнал я многое о них, О днях, о годах злободневных, Как без отца росла... Жених, Узнав, что скоро будет папой, Сбежал подальше тихой сапой. И так три женщины одни Влачили долго свои дни. Отца не видела ни разу, И мать молчала обо всём, Как будто он здесь ни при чём... А он, конечно же, зараза. Не приезжал и не звонил, И шанс уже свой упустил... Я слушал это, сам в сомнении, Ребёнок мой или не мой. Но страсть при первом появлении Сомненья гонит прочь, долой. Не стал пред ними раскрываться, Ведь я могу и ошибаться, Не зная, был у Ани кто... Но стали мы друзья, зато. Я иногда им помогаю, Хоть, Серафима не велит, Я через дочку (что ж простит), Вручу и сразу убегаю... Бывает разная любовь: Мужчины, мужа и отцов...