Лав хистори, с элементами магнетизма и ужастиков

Вступление Крест под луною вдоль дороги, Зловещий вой на три версты. Со страху все обгадив ноги, Семён бежал через кусты. Он всё на свете проклиная, Крестил свой лоб от самых плеч. С испугу, грудью всей икая, Боялся с мертвяками встреч. l А началось всё вроде мирно, Решив откушать самогон. С друзьями штоф он ювелирно, Залил в себя, ни как пижон! Огурчик трепетно кусая, Под нос мурлыкая шансон И тут идея вдруг шальная, Не экстрасенс ли часом он? На лоб он приложил тарелку, Проверить есть ли магнетизм. Порвать хотел руками грелку, Из всех изгнать алкоголизм. Не шло! Но тут он случай вспомнил, Как раз к гадалке он пошёл. И весь краснея, скромно молвил, Что не стоит, так скажем “кол”! От Сёмы приняв пятихатку, Сказала, грозно бросив взгляд. Чтоб ползарплаты, для “порядку”, Он ей носил лет пять подряд. Тогда, хотя ещё не точно, Там! Зафурычит, забурлит. И может быть! Как конь, порочно, Свой “штык”, в “бою” он применИт! Враз от такого лохотрона, Как самовар Семён вскипел. Взревел, и с гулом эшелона, Он на старуху налетел! В пылу борьбы, подмяв гадалку, Вдруг “там”, прилив он уловил! И дважды! “Наказав” нахалку, Себя мужчиной ощутил! Il Опять решил сходить к старухе, Чтоб сил других уж обрести. Не для того чтоб быть в порнухе, Венок величия нести. А чтобы стать как Кашпировский, Или как Мессинг наконец! Всем дружбанам как дед отцовский, Устроить сказочный пердец! Чтоб праздник длился бесконечно, Он во главе стола сидел. На лбу с тарелкою конечно, Он ж магнетизмом овладел. Согнуть чтоб ложку мог лишь взглядом, Всех девок словом совратить. Быть неподвластным смертным ядам, Как конь чтоб пить и не чудить! Ill На кладбище, когда уж совы, Луной разбужены кричат. Семён пришёл к сторожке снова, К полуночи прям в акурат. С порога не стесняясь Сёма, Колдунье просьбу изложил. Она, про ползарплаты снова, И он конечно же “вспылил”! Когда довольный с папиросой Как победитель он лежал. Под койкой звук многоголосый, Про папку, что-то пропищал. Там, преспокойно разместились, Штук пять с рогами в голове. Над трупом мирно копошились, В своём безумном естестве! Теперь их точно станет десять! Сюда я раз уж заходил! Про папу хором станут блеять, Уж лучше б импотентом был! Запачкав все штаны со страху, Семён с двух ног метнулся в дверь. Летели брызги на рубаху Бежал домой он словно зверь... А сзади хором завывала, Его огромна семья. Старуха злобно хохотала, И в след шипели сыновья...