Сказка про Кощея (ч.III)

6. В покоях царских нынче "мало места", тут вскоре торжество должно случиться; привёз Кощей с Руси себе невесту. Гостей зовут. Их царь готов жениться. Но тривосьмовцы, доложу вам, братцы, почуяли в Забаве уйму бед: красавица - каких в их крае нет, с такими лучше вовсе не встречаться. Глубокий, хитрый омут её глаз томителен и скор одновременно. С такой пересечёшься взглядом раз - и до кончины быть тебе блаженным. Но их владыка-царь на вид спокоен, - как раз такой жены он и достоин: всю жизнь он был мозгами не слабак, в интимном плане тоже не дурак. Хитёр Кощей был и таким остался: и здесь единым выстрелом старался двух хитрожопых зайцев подстрелить - врагов своих - в узду, себя - женить. Поэтому искал себе супругу не рядом, у соседа или друга. Не метил чтоб сосед на его трон, пришлось Кощею съездить за кордон. Увидеть в деве грезилось Кощею, как есть - политика с умом могучим. Она его со временем научит, как стать ему богаче и хитрее. Здесь не любовь. Он чисто и конкретно не даст женитьбой вбить в их царство клин: по мужу станет девица Бессмертной, а он - навеки грозный властелин. * Застенчивый весенний луч пробился сквозь яркую мозаику витражей и через полог над кроватью просочился на шёлк приятных, нежных простыней. Луч много раз, уж сотню лет, быть может, здесь кувыркался в ранние часы. Был удивлён, застав теперь на ложе девицу спящую невиданной красы. К груди подкрался, к шее примостился, дотронулся до губ, щекоткой - в нос и, пробежав по векам, заблудился в волнах солнечно-огненных волос. Забава сладко средь подушек потянулась, глаза глядят на потолков зеркальных гладь. "Нет, это сон. Ещё я не проснулась. Иначе, где я?" - в толк не может взять. В одеждах чёрных появились слуги, и госпоже проснувшейся услуги окажут прямо здесь и прямо все... (не принято у них с утра босому по росе) Принесены одежды расписные, и щётки мягкие, и гребни дорогие, кувшин червона золота внесён, - чтоб утренний случился моцион. Забава говорит одной чернавке: "Ну-к, девка, выкладай, как на духу - чей замок? Кто хозяин? Выдай справку. Иначе - разнесу здесь всё в труху!" В ответ чернавка мямлит ей невнятно, но жест понятен, мимика ясна: "Хозяин мой - наш царь, Кощей IХ, и вы теперь евоная жена." "Ща, разбежалась! Он в своём уме ли? Я замужем! Тому уж две недели. Хоть замков не имеет мой супруг, но моему лишь он сердечку друг. И если мой Олежка разозлится, наточит зуб, да парочку ножей, Кощей ваш всех богатствиев лишится, а может быть ещё чего хужей! А ну! Зови его! Где этот паря? Бессовестный анчихрист-женокрад. Пусть мОзги он кому другому парит и срочно пусть вертает меня взад!" Чернавка в панике: "Сейчас никак не можно, - трапезничать изволят на пиру; когда голодный царь, ему не сложно проковырять мне в темечке дыру. В господских залах мне совсем не место, к тому ж я в челобитных не сильна, и ноту, матушка, сваво протеста попробуй предъявить ему сама." * Забава в зал вошла без приглашения (а там не пир, а шабаш и бедлам) и троекратно крестное знамение явила и Кощею, и гостям. - Здорово были, гады-мракобесы! Стынут по вам чесночные компрессы. Почуяв в голосе её и лёд, и сталь, в громадных люстрах заскулил хрусталь. - Что?! Жрёте с утреца, паршивы псины! От зависти возьму сейчас помру. Эх, вколотить бы целый ствол осины прямой наводкой в эту конуру. Тут старая вампирша встрепенулась; на вид - лет тыщу, но шаги легки; в лицо Забаве мерзко улыбнулась и обнажила жёлтые клыки. - Остынь, Брунгильда! Пьёшь, тебе всё мало? - царь пО столу ударил кулаком, - у русских баб, запомни, чтоб ты знала - всегда кровь вперемешку с молоком. - Во лажа! Жесть! - прокашляла старуха и, сев за стол, вздохнула глубоко; от русского ей неуютно духа и в горле спазм от слова "молоко". - А вам, Забава, быть должно неловко крыть незнакомых матом, без купюр. При чём тут псины? Тут у нас тусовка. Какие мракобесы? Мы - гламур. И к деве подойдя, Кощей продолжил: - Плевать мне, что чужая ты жена. Любовь и зла, и строить её сложно, а страсть сколь безрассудна, столь сильна. А мужа - в яму! Над его поимкой корпит моя разведка день-деньской. Обиды - это пошлые ужимки невинности девичьей показной. Чем взял тебя мужик ортодоксальный? Неграмотен, небрит, а всех милей. Неужто он имеет козырь тайный, что глянец бьёт брутальности моей? Творец я всей истории новейшей, на белый свет смотрю я сверху вниз. Не хочешь стать царицей, станешь гейшей, - таков вот мой сегодняшний каприз. Царю в ответ Забава, сдвинув бровки: - Видали мы капризных, ничего! Капризы - дезертирские уловки сознанья воспалённого тваво. Вот слушаю тебя, Кощей, хирею, словечками заморскими соришь; сказать по сути - гонишь ахинею, так бабу никогда не покоришь. Да, муж небрит и не читал Карнеги, приобретает вместо замков голубей. И в джип не сядет, ездит на телеге, но духом твёрже, а душой светлей. И лучше бы тебе его не трогать, ты меньше стоишь весь, чем его ноготь. Придёт он, с ним придут к тебе кранты, потом не плачь, что был не в курсе ты. Вот я с тобой болтаю терпеливо, он не умеет так, но бьёт красиво. Он у меня совсем не дипломат, вот с ним ты и узнаешь русский мат. Ему ты и расскажешь про тусовки, про голубых, про глянец, про гламур... А он тебя научит вить верёвки из содранных с тебя десятка шкур. * Вдруг свет погас и замерло веселье и тихо, как в гробу (плохой пример), стал воздух приторным, противным, как похмелье, и кто-то в темноте разбил фужер. Почуял каждый гость, что будет битым, и кто-то даже выпачкал штаны... Как гром, вдруг голос: "Граждане бандиты, прошу сдаваться, вы окружены! Выходим и сдаём всё без утайки. Не вздумайте хитрить или бежать. В связи с нечистой силой вашей шайки, есть указанье - вас живьём не брать." - Кто это говорит? - Кощей стал нервным. - Что надо? Покажи своё лицо! - Мытищинский Олег! Слыхал наверно? И я пришёл разбить твоё яйцо. - А много ль вас? - Да, много! Целых трое. - Ну рассмешил. - Кощей порозовел, и, приняв позу, точно воин Трои, своим вассалам в бой идти велел.