Агнешка Бакаутова

Агнешка Бакаутова микро-поэмка 1. (навроде пролога) Злил всегда соседей люто тем, что не ломал костей, прыгая без парашюта в море низменных страстей... Там же, рядом с парашютом, ржаво акваланг лежал, - прапор секса Бакаутов без страховки море знал. Раздражал примером личным, - там, где прапор - дикий секс. Прапорщик на море - мичман, звание на море - вес! Мичман ни на грош не пешка, у него в глубинах трон... Вдруг из пены - дочь Агнешка!.. Донырялся, царь Тритон. Сказано ж - предохраняйся! А иначе на кой шут нам представлены девайсы - акваланг да парашют?! Есть трофей - как сельди в бочке сотня девичьих сердец. - Бонусом примите дочку, вот вам метрика, отец! Раньше не стояли рядом у героя страх и страсть. Нынче пот промозглым градом, сжалась "викингова пасть". Спас девчонку от приютов дальний дядя Автандил. А распутник Бакаутов погрузился и не всплыл. 2. Время шло. Росла Агнешка. Век, с ним всё, пошли на слом. Хочешь жить - торгуй, не мешкай, лучше нефтью, чем таблом. Новый век придумал смену - поколение лотка. Ценности теряли цену, шли сначала с молотка. Wind of Change всем мылил холку, так, не ветер, а сквозняк. Нищие на барахолках отдавали за пятак, что вчера казалось крепким, но размазалось в гламур, скрепы переплавив в скрепки, штык перековав в шампур. Изменилась жизни школа - учит жить и вкривь, и вкось. Всё на пене кока-колы замешалось, склеилось. У Агнешки папы гены - прямо козырь в рукаве, - ведь сама она из пены родилась на этот свет. В ипотечной жить квартире ей предписано судьбой, в мутном, суррогатном мире, смутно зная про иной. 3. (отступление, ради которого всё задумано) Сплошь стеллажи в побрякушках, в виде дешманских лаж - из Туапсе ракушки да барахло "крымнаш". И не нужны Агнешке мыслей страничных тлен, Горький, который Пешков, Клеменс, который Твен. Бусы из лазурита навезены с югов. Выставлены на Авито Хемингуэй с Гюго, Драйзер, не модный боле, Гессе - так вовсе бред. В хогвартской средней школе литературы нет. Библиотеки смыло - мало "Ашанам" мест. Плакать как раньше было - неблагодарный крест. Где пьяный дед в сортире с книгой - эстет манер... Самым читающим в мире был наш СССР. Каждый том был рандомен, зачат в очередях. Книга в советском доме отодвигала крах знаний и осознаний, дум непустых голов; от честных душ воззваний к анорексии умов длила путь всяко-разно. Знали с кем спать, что спеть, жили светло, не грязно. И получалось ведь! В омской глухой обороне был коммунизм и сдох. Ленина слил Лимонов. Будем искать подвох? Мир свой намокший памперс гордо, как флаг, несёт. Маркса зарезал Маркес, всё победил Басё. Всё б ничего, но мало. Знамо - лиха беда для всех начал начало, эй, растяни меха! Как по команде, съехав, крыши стремглав - в запой. Где теперь с Ванькой Чехов, иль с Филипком Толстой? Спреем - как есть - перцовым кто-то в лицо въе&ал. Императрица Донцова правит сегодня бал. 4. (эпилог) Вот. Теперь Агнешка губы дует, силиконит грудь. Стал портрет чертами грубый, чёрств язык, размыта суть. Всех магнитят искажения. Чувств открытость - не твоё. Мур и Суэйзи в "Привидении" в сердце не воткнут копьё. Всех страшит не то, что страшно. И не истина в вине. И мурашки от ромашек не копытят по спине. В кремль направлены стремления. Но гниёт родной вигвам. Не от тех слов выделения, не такие и не там. Бреши в логике, как вешки, все извилины - в узлы... Я и ты, мы все - Агнешки, сиры, сИроты и злы. Проблеск скор, а глупость вечна. Мёда нет в пустотах сот. Ай, спасибо, хорошечно, положите на комод. _ _ _