Бурундучок

Блеск любопытства в глазишках черных, Стойка, пробежка, тугой прыжок. Мчится к вершине ствола задорно Веселый и шустрый бурундучок. Бегает так он не для потехи - Трудяга за совесть, а не за страх. В защечных мешочках, как в двух рюкзачках, Он носит и носит к зиме орехи. А дом под корнями - сплошное чудо: Это и спальня и сундучок. Орехов нередко порой до пуда Хранит в нем дотошный бурундучок. Но жадность сжигает людей иных Раньше, чем им довелось родиться. И люди порою "друзей меньших" Не бьют, а "гуманно" лишь грабят их, Грабеж - это все-таки не убийство. И, если матерому браконьеру Встретится норка бурундучка - Разбой совершится наверняка Самою подлою, злою мерой! И разве легко рассказать о том, Каким на закате сидит убитым "Хозяин", что видит вконец разрытым И в прах разоренным родимый дом. Охотники старые говорят (А старым охотникам как не верить!), Что слезы блестят на мордашке зверя, И это не столько от злой потери, Сколько обида туманит взгляд. Влезет на ветку бурундучок, Теперь его больше ничто не ранит, Ни есть и ни пить он уже не станет, Лишь стихнет, сгорбясь, как старичок. Тоска - будто льдинка: не жжет, не гложет, Охотники старые говорят, Что так на сучке просидеть он может Порой до пятнадцати дней подряд. От слабости шею не удержать, Стук сердца едва ощутим и редок... Он голову тихо в скрещенье веток Устроит и веки смежит опять... Мордашка забавная, полосатая Лежит на развилке без всяких сил... А жизнь в двух шагах с чабрецом и мятою, Да в горе порою никто не мил... А ветер предгрозья, тугой, колючий, Вдруг резко ударит, тряхнет сучок, И закачается бурундучок, Повиснув навек меж землей и тучей... Случалось, сова или хорь встревожит, Он храбро умел себя защитить. А подлость вот черную пережить Не каждое сердце, как видно, может.