Майя

Тигры стонали в глубоких долинах. Чампак, цветущий в столетие раз, Пряный, дышал между гор, на вершинах. Месяц за скалы проплыл и погас. В темной пещере, задумчивый йоги, Маг-заклинатель, бледней мертвеца, Что-то шептал, и властительно-строги Были черты сверхземного лица. Мантру читал он, святое моленье; Только прочел — и пред ним, как во сне, Стали качаться, носиться виденья, Стали кружиться в ночной тишине. Тени, и люди, и боги, и звери, Время, пространство, причина, и цель, Пышность восторга, и сумрак потери, Смерть на мгновенье, и вновь колыбель. Ткань без предела, картина без рамы, Сонмы враждебных бесчисленных «я», Мрак отпаденья от вечного Брамы, Ужас мучительный, сон бытия. К самому небу возносятся горы, Рушится с гулом утес на утес, Топот и ропот, мольбы и укоры, Тысячи быстрых и звонких колес. Бешено мчатся и люди и боги… Майя! О, Майя! Лучистый обман! «Жизнь — для незнающих, призрак — для йоги, Майя — бездушный немой океан!» Скрылись виденья. На горных вершинах Ветер в узорах ветвей трепетал. Тигры стонали в глубоких долинах. Чампак, цветок вековой, отцветал.