Мулы

Под сводом хмурых туч, спокойствием объятых, Ненастный день темнел и ночь была близка,— Грядой далеких гор, молочно-синеватых, На грани мертвых вод лежали облака. Я с острова глядел на море и на тучи, Остановясь в пути,— и горный путь, виясь В обрыве сизых скал, белел по дикой круче, Где шли и шли они, под ношею клонясь. И звук их бубенцов, размеренный, печальный, Мне говорил о том, что я в стране чужой, И душу той страны, глухой, патриархальной, Далёкой для меня, я постигал душой. Вот так же шли они при цезарях, при Реме, И так же день темнел, и вдоль скалистых круч Лепился городок, сырой, забытый всеми, И человек скорбел под сводом хмурых туч.