Мы играем в пароход

Мы играем в пароход… Полный ход! Гришка Бондарев — машина, Потому что он мужчина… Он залез под папин стол И топочет гулко в пол Каблуками — И обеими руками Уголь сам в себя сует… Полный ход! Я, конечно, капитан. На столе мой валкий мостик. Сто чертей, какой туман… Дядя Костик! Что же ты за рулевой? Эх, раззява!.. Встань к камину головой И держи на тучу вправо. Вестовой, тащи сюда Бочку с ромом и сигару. Ух, как треплет! Ерунда. Машинист, прибавь-ка пару… Что?! Взорвемся? Не беда. Саша, — старший брат, — труба, Потому что он высокий. Он гудит, надувши щеки, Так, что пот бежит со лба: «Гу! Дорогу! Берегись!» Искры ввысь, Дым, как черная акула… Ух, качнуло! Вдалеке утес, как мел. Над кормою вьется птица… Саша! Сашка! Что ж ты сел?! Ведь труба же не садится. А в каюте у стола Пассажирка — леди Даша, Тетя наша,— На кушетку прилегла. Небеса краснее меди… Ропщут волны, хлещут в люк. О миледи, Не ломайте бледных рук! Я клянусь своею трубкой, Громом, молнией, совой, Пароходной нашей рубкой И верблюжьей головой,— Что сегодня в Гонолулу Довезу вас к жениху… Эй вы, черти, там вверху! Привяжите пушку к стулу. Буря крепнет… Нос торчком… Волны — белые медведи… Вестовой, снеси-ка леди Валерьяну с коньячком.