Бывшему Чародею

Вам сердце рвет тоска, сомненье в лучшем сея. — «Брось камнем, не щади! Я жду, больней ужаль!» Нет, ненавистна мне надменность фарисея, Я грешников люблю, и мне вас только жаль. Стенами темных слов, растущими во мраке, Нас, нет, — не разлучить! К замкам найдем ключи И смело подадим таинственные знаки Друг другу мы, когда задремлет все в ночи. Свободный и один, вдали от тесных рамок, Вы вновь вернетесь к нам с богатою ладьей, И из воздушных строк возникнет стройный замок, И ахнет тот, кто смел поэту быть судьей! — «Погрешности прощать прекрасно, да, но эту — Нельзя: культура, честь, порядочность… О нет». — Пусть это скажут все. Я не судья поэту, И можно все простить за плачущий сонет!