Главная > Классики > Стихи Державина > Царь-девица
Державин Гавриил РомановичДержавин Гавриил Романович

Царь-девица

Царь жила-была девица, — Шепчет русска старина, — Будто солнце светлолица, Будто тихая весна. Очи светлы голубые, Брови черные дугой, Огнь — уста, власы — златые, Грудь — как лебедь белизной. В жилках рук ее пуховых, Как эфир, струилась кровь; Между роз, зубов перловых, Усмехалася любовь.
Родилась она в сорочке Самой счастливой порой, Ни в полудни, ни в полночке — Алой, утренней зарей. Кочет хлопал на нашесте Крыльями, крича сто раз: Северной звезды на свете Нет прекрасней, как у нас. Маковка злата церковна Как горит средь красных дней, Так священная корона Мило теплилась на ней,
И вливала чувство тайно С страхом чтить ее, дивясь; К ней прийти необычайно Было, не перекрестясь. На нее смотреть не смели И великие цари; За решеткою сидели На часах богатыри. И Полканы всюду чудны Дом стрегли ее и трон; С колоколен самогудный Слышался и ночью звон.
Терем был ее украшен В солнцах, месяцах, в звездах; Отливались блески с башен Во осьми ее морях. В рощах злачных, в лукоморье Въявь гуляла и в саду, Летом в лодочке на взморье, На санк_а_х зимой по льду. Конь под ней, как вихрь, крутился, Чув девицу-ездока, — Полк за нею нимф тащился По следам издалека.
Коз и зайцев быстроногих Страсть была ее гонять, Гладить ланей златорогих И дерев под тенью спать. Ей ни мошки не мешали, Ни кузнечики дремать; Тихо ветерки порхали, Чтоб ее лишь обвевать. И по веткам птички райски, Скакивал заморский кот, Пели соловьи китайски — И жужукал водомет.
Статно стоя, няньки, мамки Одаль смели чуть дышать И бояр к ней спозаранки В спальню с делом допущать. С ними так она вещала, Как из облак божество; Лежа царством управляла, Их журя за шаловство. Иногда же и тазала Не одним уж язычком, Если больно рассерчала, То по кудрям башмачком.
Все они царя-девицы Так боялись, как огня, Крыли, прятали их лицы От малейшего пятна. И без памяти любили Что бесхитростна была; Ей неправд не говорили, Что сама им не лгала. Шила ризы золотые, Сплошь низала жемчугом, Маслила брады седые И не ссорилась, с умом.
Жить давала всем в раздолье, Плавали как в масле сыр; Ездила на богомолье, — Божеством ее всяк чтил. Все поля ее златились И шумели под серпом, Тучные стада водились, Горы капали сребром. Слава доброго правленья Разливалась всюду в свет; Все кричали с восхищенья, Что ее мудрее нет.
Стиходеи ту ж бряцали И на гуслях милу ложь; В царствах инших повторяли О царе-девице то ж. И от этого-то грому Поднялись к ней женихи Вереницей к ее дому, Как фазаньи петухи. Царств за тридевять мудруя, Вымышляли, как хвалить; Вздохами любовь толкуя, К ней боялись подступить.
На слонах и на верблюдах Хан иной дары ей шлет, Под ковром, на хинских блюдах, Камень с гору самосвет. Тот эдемского индея: Гребень — звезд на нем нарост, Пурпур — крылья, яхонт — шея, Изумрудный — зоб и хвост. Колпиц алы черевички Нес — с бандорой тот плясать, Горлиц нежные яички — Нежно петь и воздыхать.
Но она им не склонялась, Набожна была чресчур. Только в шутках забавлялась, Напущая на них дур. Иль велела им трудиться: Яблок райских ей искать, Хохлик солнцев, чтоб светиться, В тьме век младостью блистать. Но они понадорвали Свой живот — и стали в пень; Что искали — не сыскали, И исчезли будто тень.
Тут откуда ни явился Царь-царевич, или круль, Ни людям не поклонился, Ни на Спаса не взглянул. По бедру коня хлесть задню — И в тот миг невидим стал, — Шасть к царю-девице в спальню И ее поцеловал. Хоронилася платочком И ворчала хоть в сердцах, Но как вслед его окошком Хлопнула, — вскричала: ах!
Конь к тому ж в пути обратном Тронул сеть садовых струн: Град познал в сем звуке страшном, Что был дерзок Маркобрун. Вот и встал дым коромыслом От маяков по горам; В мрачном воздухе навислом Рев завыл и по церквам. Клич прокликали в столице, И гонцы всем дали весть, Чтоб скакать к царю-девице И, служа ей, — мстить за честь.
Заскрипели двери ржавы Оружейниц древних лет. Воспрян_у_ли мужи славы И среди пустынных мест. Правят снасти боевые И булат, и сталь острят; Старые орлы, седые С соколами в бой летят. И свирепы кони в стойлах Топают, храпят и ржут, На холмах и на раздольях Пыль вздымают, пену льют.
В слух пищали стенобойны, Раствори чугунны рты, Воют в час полночный, сонный, Чтоб скорей в поход идти. Идет в шкурах рать звериных, С дубом, с пращей, с кистенем; В перьях птичьих, в кожах рыбных, И как холм течёт чрез холм. Занимает степи, луги И насадами моря, И кричит: помремте, друга, За девицу и царя!
Не пленила златом, сбойством Нас она, ни серебром; Но лишь девичьим геройством, Здравым и простым умом. И так сими вождь речами Взбудоражил воинов дух, Что, подняв бугры плечами, Растрепали круля в пух. И еще в его бы царстве Только раз один шагнуть, Света б не было в пространстве, Чем его и вспомянуть.
Кровь народа Маркобруна Уподобилась реке; Он дрожал ее перуна И в своем уж чердаке. Но как он царя-девицы Нежный нрав довольно знал, Стал пастух — и глас цевницы Часто ей своей внушал. «Виноват, — пел, — пред тобою, Что прекрасна ты, мила». — «Сердце тронь мое рукою. Сядь со мной!» — она рекла…
Так и все красотки славны Дерзостей не могут несть; Все бывают своенравны, Любят жены, девы честь.

Проверь свои знания

Кто автор этих строк?

Как много чемодан потертый может

Сказать нам о хозяине своем,

Где он бывал и как им век свой прожит,

Тяжел он или легок на подъем!

Оцените, пожалуйста, это стихотворение.
Помогите другим читателям найти лучшие произведения.

Только зарегистрированные пользователи могут поставить оценку!

Авторизоваться

Комментарии

Комментариев пока нет. Будьте первым!
Для комментирования авторизуйтесь

Рецензии

Рецензий пока нет. Напишите рецензию первым!
Написать рецензию