Эмиграция

Мне казалось, в ней было что-то От бесстрашных жен декабристов, От французских гравюр старинных, От суровой Анны Андреевны… Говорила она раздумчиво В той манере особой русскости, — С петербургским произношением, Что в России давно утеряна. — Я скажу Вам, мой друг, доподлинно Наших мало осталось, истинных Эмигрантов с несчастной Родины. Так что зря Вы кого-то ищите, Кто в Париже всплыл в восемнадцатом. Ныне больше здесь стайки бегают Этой новой колбасно-джинсовой Эмиграции перестроечной. Мне претит их наглость не русская, Беспородная, беспардонная. Здесь скупают они за доллары На курортах дворцы старинные. А награды у них советские, А билеты у них партийные. И отсюда они командуют, Как России сдаваться Западу. Провоняла даже Германия Этой вашей колбасно-джинсовой Эмиграцией перестроечной. Мы, когда бежали во Францию, Нам велели отцы и матери Чемоданов не распаковывать… Всё мы верили, дети малые: Возвратимся в своё Отечество, Вновь с дождями грибными встретимся И с полянами земляничными. Всё мечталось: нас ждут на Родине На пруду золотые лилии, И кузены на лёгкой лодочке (те, что пали потом в гражданскую). Встретят нас над рекою ласточки, И проворные крылья мельницы, И тропинка меж скирдов солнечных, И в часовне живущий Боженька… Ну, а ваших колбасно-джинсовых Ненавидим мы, презираем мы. Впрочем, видите, Вот несётся он в «Джипе» бешеном. …Ну, а Вы не из этих будете?