Помню куртки из пахучей кожи

Помню куртки из пахучей кожи И цинготный запах изо ртов… А, ей-Богу, были мы похожи На хороших, честных моряков. Голодали, мерзли — а боролись. И к чему ж ты повернул назад? То ли бы мы пробрались на полюс, То ли бы пошли погреться в ад. Ну, и съели б одного, другого: Кто бы это видел сквозь туман? А теперь, как вспомнишь, — злое слово Хочется сказать: «Эх, капитан!» Повернули — да осволочились. Нанялись работать на купца. Даже и не очень откормились — Только так, поприбыли с лица. Выползли на берег, точно крабы. Разве так пристало моряку? Потрошим вот, как на кухне бабы, Глупую, вонючую треску. А купец-то нами помыкает (Плох сурок, коли попал в капкан), И тебя не больно уважает, И на нас плюет. Эх, капитан! Самому тебе одно осталось: Греть бока да разводить котят. Поглядишь — такая, право, жалось. И к чему ж ты повернул назад? 28-29 января 1923