Товарищ виноград

У апельсина кожура Красней гусиных лап. На родине была жара, А нынче он озяб. Такой тут ветер ледяной, Что стынут даже сосны. А он, подумайте, в одной Обертке папиросной. Впервые снежных звездочек Он увидал полет, Застыл до самых косточек И превратился в лед. Покрыт пупырышками весь Бедняга-апельсин. Он люто замерзает здесь, Да и не он один. Вот персик. Он тепло одет, На нем пушистый ворс, На нем фланелевый жилет, И все же он замерз. А золотистый виноград, Приехав ночью в Ленинград, Увидел утром Летний сад И кинулся к нему. Он видел — статуи стоят. И думал: «Я — в Крыму. Пройдет еще немного дней, Загар покроет их…» Раздетых мраморных людей Он принял за живых. Но скоро бедный южный гость Лежал в опилках, весь дрожа, А холод резал без ножа, Терзал за гроздью гроздь. Но в эту же погоду, На этом же лотке Антоновские яблоки Лежали налегке. Их обнаженной коже Морозец не мешал, И было непохоже, Чтоб кто-нибудь дрожал. И самое большое И крепкое из всех Сказало апельсинам И винограду: «Эх! Укрыть бы вас покрепче От нашинских снегов, Да ведь не напасешься На вас пуховиков. Но вот что я скажу вам, Товарищ Виноград, На юге жил ученый, И у него был сад, Где изучал замашки он Фисташки и айвы, Где, главное, заботился Он о таких, как вы. Чтоб вы росли и зрели Под ветром ледяным, Чтобы суровый север Казался вам родным. Чтоб было вам, как яблокам, Не страшно ничего. Зовут его Мичуриным — Ученого того. Ему поставлен памятник В Москве, мои друзья. В руке он держит яблоко, Такое же, как я». В эту же минуту, Услышав эту речь, У апельсинов будто Скатилась тяжесть с плеч. И сразу встрепенулся И счастлив был, и рад, И сладко улыбнулся Товарищ Виноград.