Баллада о побратимах

«Послушай, что у нас в полку Случилось как-то раз: Повадился на базу к нам Летать немецкий ас, Шнырял, как ворон, в небесах, За тучей кочевал. Он истребителям с земли Подняться не давал. А в эти дни в полку у нас Служили два дружка. Всю жизнь они прошли вдвоем — От парты до полка. Случалось в детстве им не раз Расквашивать носы. А в юности не спать ночей Из-за одной косы. Обоим выдал мотоклуб Шоферские права, Вдвоем приятели летать Учились на «У-2», Вдвоем дрались на ястребках С коричневым зверьем. И первый орден получать Отправились вдвоем… Мы побратимами за то Прозвали их шутя, Что старший младшего берег, Как малое дитя. В то утро, помню, старший был В полете боевом. Глядим, летит фашистский волк На наш аэродром. «Кто, — говорит нам командир, — Собьет его в бою?» И младший молвил, козырнув: «Позвольте, я собью!» Тот бой мы видели с земли И убедились — как Увертлив, опытен, хитер Матерый злобный враг: Шел на него товарищ наш И в лоб ему налил, А немец прятался, петлял, Пикировал, юлил. Потом он очередь, как вор, Пустил исподтишка, И загорелся, задымил Мотор у «ястребка»… Вернулся старший. Злую весть Он встретил по-мужски, Но крепко начали седеть С тех пор его виски. «Как отыскать мне в небесах, — Одно лишь он спросил, — Того врага, что моего Товарища убил?» Тогда, не помню, кто из нас, Ответил на вопрос: «Окрашен краской голубой Его машины нос». «Так и моей машины нос Пусть будет голубой, Чтоб подлый враг меня узнал, Когда я кинусь в бой, Чтоб помнил он, что у меня Есть с ним кровавый счет, Чтоб знал, что от моей руки До смерти не уйдет, Что в воздухе, и на земле, И в море, и в аду, — Куда б ни скрылся он, — его Я все равно найду!..» И был его машины нос Окрашен голубым, Он вылетел, как ветер быстр, Как смерть неуловим! Он двадцать «мессершмиттов» сжег На базах и в бою, Ища врага, чтобы над ним Исполнить месть свою! Но, глядя, как внизу дымил Фашистский самолет, «Не тот! — он мрачно говорил. — И в этот раз не тот!» И вот однажды, слышим мы — Вверху мотор шумит, Глядим — голубоносый к нам Несется «мессершмитт». Наш друг ракетою взлетел, Завидев над собой Машину старого врага, — И завязался бой! Фашисту, надобно сказать, Невесело пришлось: Наш друг шел в лобовой удар, А немец прятал нос, Вертелся в небе, как щенок, Лукавил, — да куда! Товарищ наш его забрал, Как лошадь в повода. Как ни увертлив был фашист, Как ни был он хитер, А все-таки наш друг всадил Снаряд в его мотор! «Ну, вот, — сказал он, под ногой Площадки чуя гладь, — В сырой земле мой побратим Спокойно может спать. Теперь моей машины нос Пусть перекрасят вновь…» И он с рассеченного лба Перчаткой вытер кровь.