В шкуре овечьей Востока

Вылез тулуп из чулана С летних просонок горбат: «Я у татарского хана Был из наряда в наряд. Полы мои из Бухары Род растягайный ведут, Пазухи — пламя Сахары В русскую стужу несут. Помнит моя подоплека Желтый Кашмир и Тибет, В шкуре овечьей Востока Теплится жертвенный свет. Мир вам, Ипат и Ненила, Печь с черномазым горшком! Плеск звездотечного Нила В шорохе слышен моем. Я — лежебок из чулана В избу зазимки принес… Нилу, седым океанам Устье — запечный Христос». Кто несказанное чает, Веря в тулупную мглу, Тот наяву обретает Индию в красном углу.