Стихийная сила

Где приют для мира уготован? Где найдёт свободу человек? Старый век грозой ознаменован — И в крови родился новый век. Шиллер («Начало нового века») Только одно поколенье людей Выступит с новым запасом идей — И с барабанным, торжественным боем В вечность наш век отойдёт под конвоем Умственных бурь и военных тревог, Время подпишет в кровавый итог, Что в девятнадцатом веке царила Грубая сила, стихийная сила. Тщетен был опыт минувших веков, Слава героев, умы мудрецов; Тщетно веками скоплялись богатства Равенства, знанья, свободы и братства. Нужны усилия страшные вновь, Жертвы, мученья, темницы и кровь, Чтоб хоть крупицы от них уступила Грубая сила, стихийная сила. Все силы духа во все времена В лапах железных держала она. Чтоб услужить ей, из всех мифологий, Переодевшись, слетаются боги. Непобедимым считался прогресс, Но в наши дни беспримерных чудес Времени дух, изловчась, покорила Грубая сила, стихийная сила. Вместе с богами и верой людей Времени дух в услуженьи у ней. Зиждущий дух плодотворных сомнений, Зло отрицающий творческий гений Духом сомненья в великих делах, Гением смерти стал нынче в умах, — Так чудотворно умы извратила Грубая сила, стихийная сила. Знанья для жизни святой идеал В формулах мёртвых бесследно пропал, Новым циклопам дав знанье природы Для истребленья людей и свободы. В кузницах смерти движенье и стук, И — благо занято множество рук — Светоч сознанья совсем загасила Грубая сила, стихийная сила! Только сознания светоч угас — Двинулось многое множество масс Несокрушимым ни зноем, ни стужей Грамотным мясом безграмотных ружей, Неувядаемым цветом страны, Где для кромешного ада войны Женщин любить и рожать обучила Грубая сила, стихийная сила! Массы другие в раздумьи стоят, Видя солдатского зверства разврат, Гимны поют о кровавой расплате Граждан, погрязших в греховном разврате; Даже приветствуют век золотой Равенства всех — перед смертью одной, В тучах, которыми солнце затмила Грубая сила, стихийная сила. «Новый в крови нарождается век; Где же свободу найдёт человек?» — Спрашивал Шиллер, взывая к свободе. И девятнадцатый век на исходе — Швабскому гению отзыва нет. Самую жажду свободы в ответ Порцией крови, смеясь, утолила Грубая сила, стихийная сила!