Остановка

1 Какой насмешливый механик Будильник в сердце мне вложил, Чтоб меж восторгов и средь паник Один мотив всегда в нем жил? Минуты горько боевые, Как всем, дадут мне небеса, Но «очи, очи голубые» Поет будильник полчаса. Не радостен, но и не скучен, Молчать и петь равно готов, Кому-нибудь всегда поручен Зав_о_дной ключик от часов. Часы тоски, минуты шутки — Напрасный и нелепый счет, — Как хорошо, что через сутки Опять про «очи» запоет! Воспользуйся правами шире, Завод любовный повтори: Я не всегда пою в четыре, Могу я петь и в два, и в три. 2 Девять родинок прелестных Поцелуями считаю, И, считая, я читаю Тайну, слаще тайн небесных. На щеках, на милой шее, У груди, где сердце бьется… От лобзаний не сотрется То, что мускуса темнее. Так, по лестнице небесной, Четки нег перебирая, Я дверей достигну рая Красоты твоей чудесной. Та ли родинка восьмая Мне милей всего на свете, Слаще тени в теплом лете И милей, чем ветер мая. А дойду я до девятой — Тут уж больше не считаю… Только таю, таю, таю, Нежным пламенем объятый. 3 Ты ходишь в куртке зеленой, Отвечаешь на всякий зов, Но мой взор неясно-влюбленный На тебя обратиться готов. Напрасно и глупо ревную, Следя улыбку и взгляд, И волнует душу тупую Знакомый и легкий яд. Я тебя никогда не встречу, А может быть, встречу опять… И зачем я тебя замечу, Тебе будет трудно понять. 4 Кому любви огонь знаком, Те понимают, Как лепесток за лепестком Томительно влюбленным ртом Срывают. И сочной, белой розы яд Впиваем сладко, И щеки пламенем горят… Туманит нежно близкий взгляд Догадка. Еще, еще последний раз Не розу, губы!.. Игра причудливых проказ И трепет томно-темных глаз Мне любы. 5 В грустном и бледном гриме Играет слепой Пьеро. Не правда ли, лишь в пантомиме Ты слеп, белокурый Пьеро? Тебе не другие сказали, Что теперь я пленен тобой, Что, сидя в потухшем зале, Слежу за одним тобой. Ты видишь слепыми глазами Мои не слепые глаза, И взгляды, взгляды меж нами — Как стрелы из глаз в глаза. Ты знаешь: ничто не вечно, Зачем же плачет твой рот? А я бы хотел бесконечно Целовать этот алый рот. О будущем я не гадаю — Все проходит, грустный Пьеро. А теперь люблю и мечтаю О тебе, белокурый Пьеро. 6 Свежим утром рано-рано Бросил взор я на рябину: — О, запекшаяся рана! Мальчик, выбрав хворостину, Пурпур ягод наземь бросит, — А куда я сердце кину? Осень ясность дней приносит, Просквозили леса чащи. Сердце радости не просит. Все упорнее, все чаще Прилетает призрак смерти, Что любви и жизни слаще. О, не верьте, о, не верьте, Этим призрачным наветом Грусть осеннюю умерьте. Возвратится солнце с летом, Зацветет опять рябина, Жар придет с веселым светом. Для кого моя терцина, Тот не знает, тот не спросит, А найдется хворостина — Пурпур ягод наземь сбросит. 7 Н. А. Зноско-Боровской Я знаю, ты любишь другую, Другою сердце полно, Зачем же не плачу, тоскуя, Как будто мне все равно? Тоскую, тоскую, тоскую, Но будет, что суждено: Все равно ты любишь другую И ею сердце полно. Мой милый, молю, на мгновенье Представь, будто я — она. Излей на меня волненье, Каким твоя грудь полна. Забудусь сладким забвеньем, Что любовь у нас одна, Что одним, одним волненьем Моя грудь и твоя полна. Ты шепчешь имя чужое, Но видишь мои глаза… Я страданье глубоко скрою, На глазах не блестит слеза. Прошумит, прошумит весною, Молодою весной гроза — И встретят меня не чужою Твои не чужие глаза.