Вот барышня под белою березой

Вот барышня под белою березой, Не барышня, а панна золотая, — Бирюзовато тянет шелковинку. Но задремала, крестики считая, С колен скользнула на траву ширинка, Заголубела недошитой розой. Заносчиво, как молодой гусарик, Что кунтушом в мазурке размахался, Нагой Амур широкими крылами В ленивом меде неба распластался, Остановись, душа моя, над нами, — И по ресницам спящую ударил. Как встрепенулась, как захлопотала! Шелка, шитье, ширинку — все хватает, А в золотом зрачке зарделась слава, И пятки розоватые мелькают. И вдруг на полотне — пожар и травы, Корабль и конница, залив и залы, Я думал: «Вышьешь о своем коханном!» Она в ответ: «Во всем — его дыханье! От ласки милого я пробудилась И принялась за Божье вышиванье, Но и во сне о нем же сердце билось — О мальчике минутном и желанном».