Ушкуйники

Та ночь началась нетерпеньем тягучим, Тяжелым хрипением снега, И месяц летал на клубящихся тучах, И льды колотила Онега. И, словно напившись прадедовской браги, Напяливши ночь на плечи, Сходились лесов вековые ватаги На злое весеннее вече. Я в полночь рванул дощаную дверцу,— Ударило духом хвои. Распалось мое ошалевшее сердце, И стало нас снова — двое. И ты, мой товарищ, ватажник каленый, И я, чернобровый гуслярник; А нас приволок сюда парус смоленый, А мы — новгородские парни, И нам колобродить по топям, порогам, По дебрям, болотам и тинам; И нам пропирать бердышами дорогу, Да путь новгородским пятинам, Да строить по берегу села и веси, Да ладить, рубить городища, Да гаркать на стругах залетные песни И верст пересчитывать тыщи; Да ставить кресты-голубцы на могилах, Да рваться по крови и горю, Да вынесть вконец свою сильную силу В холодное Белое море.