Пусть в душной комнате, где клочья серой ваты

Пусть в душной комнате, где клочья серой ваты И склянки с кислотой, часы хрипят и бьют,- Гигантские шаги, с которых петли сняты,- В туманной памяти виденья оживут. И лихорадочный больной, тоской распятый, Худыми пальцами свивая тонкий жгут, Сжимает свой платок, как талисман крылатый, И с отвращением глядит на круг минут… То было в сентябре, вертелись флюгера, И ставни хлопали,- но буйная игра Гигантов и детей пророческой казалась, И тело нежное то плавно подымалось, То грузно падало: средь пестрого двора Живая карусель, без музыки, вращалась!