Попугай

По клетке, шкафами задвинутой, Где книги в пыли вековой, Взъерошенный, всеми покинутый, Он бегает вниз головой. Чудак с потускневшими перьями! Чудит, а под веками — грусть. Язык истребленного племени Он знает почти наизусть. Язык, за которым ученые Спускаются в недра веков, Где спят города, занесенные Золой раскаленных песков… Язык, что плетьми виноградными Петляет по плитам гробниц И хвостиками непонятными Виляет с разбитых таблиц. Прекрасный язык — но забылся он, Забылся, навеки уснув. Огромный — но весь поместился он, Как семечко, в маленький клюв. Привык попугай разбазаривать Бесценную ношу в тоске, С собою самим разговаривать На умершем языке, В кольце кувыркаться стремительно, Вниманья не видя ни в ком, И сверху смотреть снисходительно, Когда назовут дураком.