Все сказано на свете

Все сказано на свете: Несказанного нет. Но вечно людям светит Несказанного свет. Торговец чучелами птиц Сегодня мне приснился: Трухой, как трубку табаком, Он дятла набивал. Желтела иволга в тени, Орел в углу пылился, И не дразнился попугай, И соловей молчал. Торговец чучелами птиц! Мне твой товар наскучил: Едва пером дотронусь я До трепетных страниц, Как вниз летят мои мечты На крыльях птичьих чучел, Когда хотели бы лететь В зенит — на крыльях птиц. Слова…Ищу их снова. И все не те, не те… Удар — и грянет слово, Как выстрел по мечте. …Рисует рожицы поэт, Круги, зигзаги чертит, Пока покажутся слова, Которых нет верней, И возле сомкнутого рта Перо в досаде вертит, Как в темноте Вертел бы ключ У запертых дверей. Порою шум из-за дверей Доносится неясный, И по ошибке этот шум Мы песнею зовем И утешаемся: «Пусть шум! Бывает шум прекрасный… Когда деревья в час ночной Шумят перед окном, — Нам видеть их не надо: У слуха тот же взгляд, А шум ночного сада Пышней, чем самый сад». Но, сделку с музой отогнав Затрещиной немою, Со звоном в позвоночнике, В тяжелой тишине, Сижу и чайной ложечкой Вычерпываю море, Чтобы достать жемчужину, Лежащую на дне. А море? Что ж!.. Мелеет… И вот уже белеет Сквозь воду тёмным-тёмную Морского дна песок. Нет, это ночь проходит. Нет, это ночь мелеет, И в ней белеет, как песок, Светающий восток. Но жемчуг мой со мною. Жемчужницы уста Концом ножа раскрою: Жемчужница…пуста. Ищу ее в снотворных днях, Ищу в ночах бессонных… В душе космический огонь, А на губах — зола. О плиты творческих могил, Бессмертьем раскаленных, Я, может быть, не всю ладонь, Но палец обожгла. И с той поры, и с той поры Глаза от боли жмурю… Всего лишь палец обожгла, А всей рукой трясу… Я вам несу мою мечту, Как одуванчик в бурю, И все боюсь — не донесу, Боюсь — не донесу. Все сказано на свете: Несказанного нет. Но вечно людям светит Несказанного свет.