Баллада о возвращенном имени

От зеленого поля села До зеленого поля стола, По которому крутится-вертится шар заказной В знаменитой пивной, В «Метрополе», Деревенского парня судьба довела, Как тогда говорили, по божеской воле. Вскоре сделался он игроком настоящим. А это Многократно усиленный образ поэта, Потому что великий игрок Это вовсе не тот, кто умеет шары заколачивать в лузы, А мудрец и провидец, почти что пророк, С ним, во время удара, беседуют музы. Как поэт, он обидой ничтожной раним, Как игрок, ненадежной удачей храним, Потому что всегда Серафим Шестикрылый свои простирает крыла И над ним, И над полем зеленым стола, По которому крутится-вертится тот партионный Или этот, поменьше, в котором «своя», Кариолисовы утверждая законы, Куш, деленный на доли, кому-то суля. В святцах смысла особого не разумея, В честь Есенина перекрестили Егора в Сергея Игроки игрока. И в назначенный срок Первородное имя к нему возвратилось. Игрок Кий сменил на пророческий посох И творит не на аспиде шульцовских досок, А на белых страницах — проводки рифмованных строк. Что прославить ему суждено, Поле сельское, или сукно, По которому… Впрочем, не все ли равно. У поэзии нет преимущества перед игрой — Вечный бой — лишь бы только остаться собой. Ни к тому и ни к этому лиру его не ревную,- Все присущее миру в гармонию входит земную.