Для отдыха от бурь и тяжких испытаний

Для отдыха от бурь и тяжких испытаний, Для долгих вечеров наедине с собой Я не сберег в ряду моих воспоминаний, Сестра души моей, твой образ дорогой… Прекрасные черты, любимые когда-то, Затушевала жизнь чертами чуждых лиц, И то, что было мне так дорого и свято, — Из книги прошлого ряд вырванных страниц!.. Но, и бесплотная, ты всё еще со мною, И всё еще, сквозь даль безжалостных годов, Из тайника души ты светишь мне звездою И говоришь из строк заветных дневников. Пусть я твой взор забыл, — но ласки, в нем сиявшей, И чистых слез его не мог я позабыть; Пусть смолкнул голос твой, любовью мне звучавший, Но смысл речей твоих не перестанет жить!.. Мне каждый новый день тебя напоминает, Как мгла угрюмая напоминает свет, Как горе жгучее на сердце вызывает Невольную мечту о счастье прошлых лет… И в скучной суете вседневных встреч с толпою, Среди ее тупых и чуждых мне детей, Я весь живу в любви, сиявшей чистотою, Как снег на высях гор, под золотом лучей. Напрасно с временем боролся я любовью, Напрасно от небес я чуда ожидал И в ночи жгучих слез, прильнувши к изголовью, Тебя, угасшую, из гроба призывал!.. Ты не пришла… земля, — ты в землю обратилась… Я уставал страдать, изнемогал молить, Разбитая душа затихла и смирилась, И вновь звала меня бороться и любить!… Таков закон судьбы… Но полное забвенье Мне было не дано, и каждый новый день Вновь призывал к тебе мое воображенье И вновь будил тебя, возлюбленная тень! И чем сильней во мне росло негодованье Ко лжи, торгашеству и пошлости людей, Тем было о тебе живей воспоминанье, Тем ты казалась мне прекрасней и светлей! Так в жаркий день слепец, с открытой головою Бредущий с вожаком полдневного порой, Не видя, узнает по хлынувшему зною, Что только что прошел он рощею густой. В раздумье тяжкое глубоко погруженный, Он не услышал птиц, гнездившихся в ветвях, Но небосклон, с утра лучами раскаленный, Так беспощадно жжет в сверкающих полях!..