Икар

На Крите жил чудак, по имени Икар. Для дерзких дум его земля казалась тесной. Он с завистью смотрел, как солнца яркий шар Торжественно плывет дорогою небесной И как в вечерний час, когда в борьбе со мглой Смежит усталый день лазоревые взоры, В эфирной вышине, как бисер золотой, Горят лучистых звезд далекие узоры… Был праздник. Критяне спеша сходились в храм. С утра алтарь богов увенчан был цветами, И пели арфы жриц, и синий фимиам С курильниц тихо плыл душистыми струями. Вдруг, голову склоня и с луком за спиной, Наперерез толпе сограждан суетливой, Бесцельно устремив свой взгляд перед собой, Скользнул Икар, как тень, как призрак молчаливый. Его окликнул жрец: «Куда ты в этот час, К чему ты взял твой лук? Убийство и охота Преступны в день молитв!..» Но он не поднял глаз, Направя шаг за вал, чрез старые ворота. Пред ним сквозь чащу пальм, платанов и олив, В лазурном блеске дня волнуясь и сверкая, Синел и рокотал ушедший вдаль залив, Хрусталь прозрачных волн о скалы разбивая. Икар спешил туда. Там выбрал он стрелу И снял с плеча свой лук. Запела, застонала Тугая тетива, и чайка на скалу, Пронзенная в крыло, к ногам его упала. И долго, наклонясь над птицей, он сидел, Строенье крыл ее прилежно изучая, И было тихо всё, — один залив шумел, Хрусталь прозрачных волн о скалы разбивая… Опять в волненьи Крит… По острову прошла Безумная молва!.. Качают головами,. Не верят, но спешат, — без счета, без числа, Как шумный вешний дождь, потоками, волнами! С вершин и до земли уступы желтых скал Унизаны толпой… По ветру шумно бьются Клочки цветных одежд и ткани покрывал. <. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .> Пусть это только миг, короткий, беглый миг, И после гибель без возврата, Но за него — так был он чуден и велик — И смерть — не дорогая плата!