Три встречи Будды

Я вас призвал, старейшины Непала, Как властелин и любящий отец. Бесценный перл судьба мне даровала На склоне дней в мой царственный венец. Расцвел цветок, прекрасней и пышнее Пурпурных роз Гангесских берегов, Взошла звезда небесных звезд светлее, Взлетел орел отважней всех орлов! Как кедр, высок и строен Сидората; Он наделен и меткою стрелой, И медом уст курильщиц аромата, И силой мышц, и гордой красотой. Но тайный страх мне сердце угнетает: Он всё грустит, возлюбленный мой сын; Забав дворца, дичась, он убегает, Угрюм и тих, он любит быть один; В моих садах, как лань в глуши, он бродит, И смотрит вдаль, и всё чего-то ждет, И, всё томясь, ответа не находит На ту печаль, что грудь его гнетет… Не раз смущен тоской его упорной, Я у него пытался расспросить, Какая грусть своею тенью черной Его чело дерзнула омрачить. Я говорил: «Полны конюшни наши Как вихрь степей могучих скакунов, Я прикажу вином наполнить чаши, Я созову танцовщиц и рабов; В глуши лесов рассыпем мы облаву, А ты учись стрелою и конем Приобретать воинственную славу: Не забывай — ты призван быть царем!» Но он в ответ: «Отец, меня не манит Веселый звук охотничьих рогов; Моя душа в тяжелой скорби вянет, Мой дух изныл под бременем оков! Прости, отец!.. Иной я полн заботой!.. Я жажду знать, кто синий свод небес В час тихих зорь румянит позолотой? Кто. создал мир, кто создал степь и лес? И много ль звезд рассеяно в лазури? И есть ли жизнь на дальних облаках? И чей призыв я слышу в шуме бури, Чью вижу тень в полуночных тенях?» И он стоял, как светом озаренный, Смотря туда, где догорал закат, И был глубок, как океан бездонный, Его очей задумчивый агат, И мрак кудрей тяжелою волною, Прильнув к плечам, сбегал с его чела. И мнилось мне, что за его спиною Горят, как жар, два огненных крыла… И с той поры тяжелое сомненье Меня гнетет и мучит без конца: Что, если он свое уединенье Вдруг предпочтет величию венца И, позабыв высокое призванье, Свой древний род и сан своих отцов, Пойдет искать безвестного познанья В глуши пустынь и в сумраке лесов.