Отцу

Отец! Вот несколько уж дней Воспоминанье все рисует Твои черты душе моей, И по тебе она тоскует. Все помню: как ты здесь сидел, С каким, бывало, наслажденьем На дом, на сад, на пруд глядел, Какую к ним любовь имел, Про них твердил нам с умиленьем, «Все это,- ты тогда мечтал,- Оставлю сыну в достоянье… » Но равнодушно я внимал, И не туда несло желанье, Я виноват перед тобой: Я с стариком скучал, бывало, Подчас роптал на жребий свой… Прости меня! На ропот мой Набрось забвенья покрывало. Скажи, отец, где ты теперь? Не правда ль, ты воскрес душою? Не правда ль, гробовая дверь Не все замкнула за собою? Скажи, ты чувствуешь, что я Здесь на земле грущу, тоскую, Все помню, все люблю тебя, Что падала слеза моя Не раз на урну гробовую? О! если все то знаешь ты — То будь и там мой добрый гений, Храни меня средь суеты, Храни для чистых вдохновений — Молись!.. Но, может, в той стране Ты сам, раскаяньем гонимый, Страдаешь. О, скажи же мне — Я б стал молиться в тишине, Чтоб бог дал мир душе томимой. Но нет! Ты все же лучше стал, Чем я среди греха и тленья, Ведь ты в раскаянье страдал И смыл все пятна заблужденья;- Так ты молись за жребий мой, А я святыни не нарушу Моею грешною мольбой… Молись, отец, и успокой Мою тоскующую душу.