Гондола

Встал месяц,— скольжу я в гондоле, Качаясь, по светлой бразде; Всё тихо; плыву я по воле; Венеция спит на воде. И сказочной блещет красою, Сквозь легкий тумана покров, Над томнотекучей волною Узорчатый мрамор дворцов. И с лаской весло гондольера, Касаяся мерно струи, Глухим повтореньем размера Баюкает думы мои. Далеко, далеко, далеко Несутся душевные сны! К волшебным пределам Востока, Над шумом морской глубины; Где Сира с вершины утеса В лазурный глядит небосклон, Вдоль сумрачных скал Тенедоса, Вдоль брега, где был Илион. И волн лучезарных Босфора Мне снится опять красота: Сверкает Софии собора Святая глава без креста; Белеет Галата и Пера… И снова, чуть зыбля струи, Удары весла гондольера Баюкают думы мои. И быстро меняются сцены: Везувий, блажной исполин, Гаета, — вкруг мыса Мизены Отливы сапфирных пучин. У шумного берега Кьяи Веселый, крикливый народ, И лодок бесчисленных стаи На зеркале блещущих вод. Вдоль пристани frutti di mare1 В корзинах, расставленных в ряд; И, уличной внемля гитаре, Факкини в кружочке сидят. Вдали изумрудная лента, Тень лавров, платанов, олив; С душистой террасы Соррента Весь век бы смотреть на залив. Притихла б там сердца химера!.. И, сонные зыбля струи, Удары весла гондольера Баюкают думы мои. Другие мелькнули картины, Суровее, — мыслям милей: Убогие избы, овины И гладь бесконечных полей. Повсюду простор величавый, Звон всенощной в каждом селе; И город огромный, стоглавый Широко сверкнул в полумгле, И с грани земли православной Громада столицы другой Кичливо блестит над державной, В гранит заключенной рекой. Над ней небо хладно и серо… И, мерно колебля струи, Удары весла гондольера Баюкают думы мои. И взорам мерещится снова, Что видеть отвыкли они: И ночи без мрака ночного, И темные зимние дни. Несутся видения роем: Та грустного счастья пора… И дом тот с уютным покоем… И тихие те вечера… И вновь разыгралися бредни, Как будто б шли даром года; Как будто б случилось намедни Всё то, что сбылося тогда! Очнулась сердечная вера… И льются, сливаясь, струи; И плещет весло гондольера, Баюкая думы мои.