Танец Индры

В полдневном небе золото горело, Уже стрела часов летела в мрак. Все было тихо. Только иностранец Опять возобновил свой странный танец, Смеясь, таясь и побеждая страх. К какому-то пределу рвался он, Где будет все понятно и ничтожно. И пел Орфей, сладчайший граммофон. Старик писал таинственную книгу, Там ласточки с бульвара рвались в даль, А даль рвалась к танцующему мигу: Он выражал собой ее печаль.