Секстина V (В моей стране

В моей стране — разбои и мятеж, В моей стране — холера, тиф и голод. Кто причинил ее твердыне брешь? Кем дух ее кощунственно расколот? Надежда в счастье! сердце мне онежь! Я жить хочу! я радостен и молод! Меня поймет, кто, как и я, сам молод, Кому претит разнузданный мятеж. Кто, мне подобно, молит жизнь: «Онежь!» Кому угрозен тиф и черный голод, Кто целен, бодр и духом не расколот, Кому отвратна в государстве брешь. Да, говорит о разрушеньи брешь… Живой лишь раз, единственный раз молод! И если жизни строй разбит, расколот, И если угнетает всех мятеж, И если умерщвляет силы голод, Как не воскликнешь: «Счастье! нас онежь!» Лишь грубому не нужен вскрик: «Онежь!» Ему, пожалуй, даже ближе брешь, Чем целостность: ему, пожалуй, голод Отраднее, чем сытость; он и молод По-своему: вскормил его мятеж, И от рожденья грубый весь расколот. Ужасный век: он целиком расколот! Ему смешно сердечное: «Онежь!» Он, дикий век, он сам сплошная брешь. Его мятеж — разбойничий мятеж. Он с детства стар, хотя летами молод, И вскормлен им царь людоедов — Голод. Но он умрет, обжора жирный Голод, Кем дух людской искусственно расколот! И я, и ты, и каждый будет молод! И уж не мы судьбе, она: «Онежь!» — Воскликнет нам. Мы замуравим брешь И против грабежа зажмем мятеж!