Секстина XV (О, похоть, похоть! Ты

О, похоть, похоть! ты — как нетопырь Дитя-урод зловонного болота, Костер, который осветил пустырь, Сусальная беззлатка — позолота Ты тяжела, как сто пудовых гирь, Нет у тебя, ползучая, полета. И разве можно требовать полета От мыши, что зовется нетопырь, И разве ждать ажурности от гирь, И разве аромат вдыхать болота, И разве есть в хлопушке позолота, И разве тени может дать пустырь? Бесплоден, бестенист и наг пустырь — Аэродром машинного полета. На нем жалка и солнца позолота. Излюбовал его лишь нетопырь, Как злой намек на тленное болото На пустыре, и крылья с грузом гирь. О, похоть, похоть с ожерельем гирь, В тебе безглазый нравственный пустырь. Ты вся полна миазмами болота, Поврага страсти, дрожи и полета, Но ты летишь на свет, как нетопырь, И ведая, как слепит позолота. Летучей мыши — света позолота Опасна, как крылу — вес тяжких гирь, Как овощам — заброшенный пустырь. Не впейся мне в лицо, о нетопырь, Как избежать мне твоего «полета», О, серый призрак хлипкого болота? Кто любит море, тот бежит болота. Страсть любящему — плоти позолота Не золота. Нет в похоти полета. Кто любит сад, тому постыл пустырь. Мне паутинка драгоценней гирь И соловей милей, чем нетопырь.