Герой Бенгалии

За стенкою Бхулубабу, худея от изнеможения, Читает громко таблицу умножения. Здесь, в этом доме, обитель друзей просвещения. Юный разум познанию рад. Мы, B.A. and M.A., я и старший мой брат, Три главы прочитали подряд. Жажда знанья в бенгальцах воскресла. Мы читаем. Горит керосин. Возникает в сознании много картин. Вот Кромвель, воитель, герой, исполин, Обезглавил владыку Британии. Голова короля покатилась, как манговый плод, Когда его палкою с дерева мальчик собьет. Любопытство растет… Мы читаем часы напролет Все настойчивей, все неустаннее. За родину жертвуют люди собой, Вступают они за религию в бой, Расстаться готовы они с головой Во имя возвышенного идеала. Откинувшись в кресле, читаю я жадно. Уютно под крышей у нас и прохладно. Написаны книги разумно и складно. Да, читая, узнаешь немало. Помню я имена тех, кто в поисках знания Во власти дерзания Пустился в скитания… Рожденье… Кончина… За датою дата… Понапрасну минуты не трать! Это все записал я в тетрадь. Знаю: многим пришлось пострадать За правду святую когда-то. Ученые книги листали мы, Своим красноречьем блистали мы, Кажется, взрослыми стали мы… Долой унижение! Долой подчинение! Зубря день и ночь, за свои мы воюем права. Большие надежды, большие слова… Поневоле тут кругом пойдет голова, Поневоле придешь в исступление! Мы не глупей англичан. Страх перед ними забудь! Мы от них отличаемся с виду чуть-чуть, Так ведь не в этом же суть! Мы — дети Бенгалии славной, Мы британцам уступим едва ли. Мы книги английские все прочитали. Пишем к ним комментарии мы на бенгали. Перья нам служат исправно. «Арийцы» — Макс Мюллер изрек. И вот мы, не зная тревог, Решили, что каждый бенгалец — герой и пророк И что не грех нам теперь отоспаться. Мы не допустим обману! Мы поднапустим туману! Позор не признавшим величия Ману! Священный мы трогаем шнур и клянем святотатца. Что? Мы не великие? Ну-ка, Пускай клевету опровергнет наука. Наши предки стреляли из лука. Или об этом не сказано в ведах? Мы громко кричим. Разве это не дело? Доблесть арийская не оскудела. Мы будем кричать на собраниях смело О наших былых и грядущих победах. В размышленье святой пребывал неустанном, Рис на пальмовых листьях мешал он с бананом, Мы святых уважаем, но тянет нас больше к гурманам, Мы приспособились к веку поспешно. Мы едим за столом, ходим мы по отелям, Не являемся в классы по целым неделям. Мы чистоту сохранили, к возвышенным шествуя целям, Ибо Ману прочли (в переводе, конечно). Сердце при чтенье Самхиты восторгом объято. Однако мы знаем: съедобны цыплята. Мы, три знаменитые брата, Нимай, Непах и Бхуто, Соотечественников просветить захотели. Мы волшебною палочкой знанья у каждого уха вертели. Газеты… Собранья по тысяче раз на неделе. Мы всему научились как будто. Стоит услышать нам о Фермопилах, И кровь, словно лампы фитиль, загорается в жилах. Спокойными мы оставаться не в силах, Марафон вспоминая и славу бессмертного Рима. Разве неграмотный это поймет? Разинет он от изумления рот, И сердце мое разорвется вот-вот, Жаждою славы томимо. Им бы хоть о Гарибальди прочесть! В кресло бы тоже могли они сесть, Могли бы бороться за национальную честь И за успехи прогресса. Говорили бы мы на различные темы, Сочиняли бы дружно поэмы, В газетах писали бы все мы, И процветала бы пресса. Но об этом пока и мечтать неуместно. Литература им неинтересна. Дата рождения Вашингтона им неизвестна, Не слыхали они о великом Мадзини. А ведь Мадзини — герой! За край он боролся родной. Отчизна! Лицо от стыда ты закрой! Невежественна ты и поныне. Обложился я грудами книг И к источнику знания жадно приник. Я с книгами не расстаюсь ни ни миг. Неразлучны со мною перо и бумага. Опахало бы мне! Кровь горит. Вдохновеньем охвачен я властным. Насладиться хочу я прекрасным. Стать стилистом хочу первоклассным. Во имя всеобщего блага. Битва при Незби… Читайте о ней! Кромвель бессмертный титанов сильней. Не забуду о нем до кончины своей! Книги, книги… За грудою груда… Ну, хватит читать! Поясница болит у меня. Эй, служанка, скорей принеси ячменя! А-а, Нони-бабу! Здравствуй! Третьего дня В карты я проиграл! Отыграться бы нынче не худо.