К. К. Павловой (Забыли вы меня! Я сам же виноват)

Забыли вы меня! Я сам же виноват: Где я теперь, зачем меня взяла чужбина? Где я перебывал? Вот он Мариенбад, Ганау, старый Диц, его тенистый сад; Вот рейнских берегов красивая картина, Крейцнах и черные сараи и гофрат, Полковник, колесо, Амалия и Пина! Вот край подоблачный! Громады гор и скал, Чудесные мосты, роскошные дороги, Гастуна славная, куда я так желал… Вот Зальцбург, и Тироль, и Альпов выси строги, Их вечный лед и с них лиющийся кристалл, Кричат орлы и скачут козероги, И ветер осени качает темный лес! Вот и Ломбардия! Веселые долины, Румяный виноград, каштаны и раины, Лазурь и пурпуры полуденных небес! Великолепные палаты и столбницы Над ясным зеркалом потоков и озер! Часовни странные, пугающие взор, Канюки, и калек и нищих вереницы, Ватага южных ведьм, красавицы-девицы… Вдали концы швейцарских гор! Вот Комо! Берега с прозрачными домами! Вот площадь и фигляр, махающий руками! И пристань, озеро, и в чистоте зыбей Колеблются цвета расписанных ладей И белых парусов играющие плески; На площади народ гульливой и живой, Италии народ певучий, удалой, И деревянные тедески! Вот пасмурный Милан с поникшей головой, Турин и Пиемонт гористый! Вот Савона! Отважный путь лежит над бездной, на тычке! И вот он островок, чуть видный вдалеке, Как облачко на крае небосклона, Не важный на морях, но важный на реке Времен, где он горит звездой Наполеона! Вот Ница — вот где я! Вот город и залив, Приморские сады лимонов и олив, И светлый ряд домов с заезжими гостями, И воздух сладостный, как мед! О много, много стран, в мой длинный, черный год, Я видел скучными глазами! Скитаюсь по водам целебным, и,- увы! Еще пью чашу вод! Горька мне эта чаша! Тоска меня томит! Дождусь ли я Москвы? Когда узнаю я, что делаете вы? Как распевает муза ваша? Какой венок теперь на ней? Теперь, когда она, родная нам, гуляет Среди московских муз и царственно сияет! Она, любезная начальница моей!