Странный случай

(Комната в трактире) 1 Власьев Войди! Ах! Здравствуй… Скачков Здравствуй, брат! Власьев Откуда и куда ты? Скачков Возвращаюсь Из дальних стран в Россию. Власьев Как я рад Тебе! Садись. Скачков Давно уж я толкаюсь Меж немцами; пора мне ко своим, В отечество: отечественный дым… А ты, здоров? Не так ли? Власьев Поправляюсь… Я хоть куда! Скачков Карлсбад тебе помог: Чудесный ключ! Власьев Я им весьма доволен. Скачков И есть за что: ты словно не был болен, Стал молодцом, от головы до ног Включительно, ты потолстел прекрасно, Свеж и румян. Ты явишься домой, Мил и любезен телом и душой. А между тем ты ездил не напрасно И для ума, ты бросил высший взгляд На разные предметы, освежился От жизни вялой, сонной, прокатился В Германию. И знаешь ли что, брат? Женись-ка ты. Покинь свой быт келейный, Бесплодные работы и мечты Студентских лет, да смело в мир семейный, В объятия любви и красоты! Ты верно счастлив будешь; мне, как другу, Поверь ты: одинокое житье Нехорошо, особенно твое, Сидячее, найди себе подругу, Хариту. Власьев Я от этого не прочь, И был бы рад… Скачков Давно ты здесь? Власьев Недавно, Однако ж я все осмотрел исправно: «Мадонну» и Корреджиеву «Ночь», Зеленый свод,- все видел. Скачков И отсюда Назад, в Москву? Власьев Конечно. Скачков И когда? Власьев Не знаю сам. Скачков Кто ж знает? Власьев Да покуда Еще никто. Скачков Так у тебя всегда — Да, нет! Скорей в Москву, и я с тобою: Мы едем вместе, едем и скорей! Мне срок уже, мы завтра же… Власьев Ей-ей, Я не могу, готов бы всей душою: Я должен здесь остаться, а потом И зимовать, быть может. Скачков Я, брат, знаю Тебя: ой, ой! тяжел ты на подъем, А впрочем, я надежды не теряю Сегодня же тебя уговорить… Власьев Здесь у меня есть дело… Скачков А какое? Могу ли знать? И полно: все пустое! Уж не любовь ли? Ты готов любить… Ты крайне мягок сердцем. Власьев Так и быть: Тебе открою тайну… Скачков Обещаюсь Хранить ее, и будь уверен, брат, Что можешь смело… Власьев Здесь я дожидаюсь: Вот видишь ты, любезнейший, хотят Женить меня. Скачков И женят непременно, И сделают весьма умно, и я Советую… Власьев Хотят женить меня; И тетки — так у нас обыкновенно — Племяннику на всем лице земли Невесту ищут. Скачков И уже нашли Любезную, богато-молодую, Красавицу? Власьев Уж верно, не дурную! Так дело в том, что здесь теперь я жду Приезда Кемских: познакомлюсь с ними И сближуся, и ежели найду Одну из них, согласную с моими Надеждами, то дело поведу Скорей к концу; имею повеленье Особенно принять в соображенье Зизи, меньшую; впрочем выбирать Могу и сам! Как будущее знать? Быть может, мне судьба определила Ее; они здесь будут зимовать. Вот почему, вот, милый мой, в чем сила! Скачков Однако же зима уж настает, А Кемских нет; пошли снега, морозы: Пора б на место… Власьев Северные розы Не очень хлипки: место не уйдет. Признаться, брат, и тайное влеченье К ним есть во мне, мое воображенье Уже кипит желанием любви. Скачков Кипение похвальное, благое. Влюбись, мой друг: прекрасное земное Чарует жизнь, лови его, лови… Носи в груди тот пламень благородный, Которым вспыхнешь; береги его Сохранно, свято, как залог того Небесного… Итак, судьбе угодно, Чтобы в Москву скакал я одинок. Путь холоден, и грязен, и далек Мне предлежит: помчусь нетерпеливо И ночь и день и этак доберусь… Власьев А я когда-то на святую Русь! Скачков Еще успеешь, ты теперь счастливо Останешься, желанное найдешь, И, верно, славно зиму проведешь В мечтах любви, в магическом тумане, В восторге чувств! (Смотрит в окно.) Какой прекрасный вид! Трактир хорош? Власьев Зато битком набит, Зато его и любят англичане. Скачков Почтеннейший, единственный народ. Особенно когда их знаешь дома, У них — как там вса хорошо идет! Все крепко, стройно, дельно, все цветет! Я в Лондоне жил долго, мне знакома Великая владычица морей. Ах, брат, не нам и говорить об ней! Ты знаешь ли? Ведь я было пустился В Америку — мне кстати бы и там Уж побывать; да просто поленился; Притом же путь по скачущим волнам, По океану, я и не решился; И то сказать: ведь я тогда спешил На Рейн, его видами насладиться, Как водится; полазить по горам, По древним башням, каменным тычкам; Все это мило! Тут же прокатиться Хотелось мне по вольным городам: Хотелось видеть, что такое там? Зато теперь я знаю совершенно, Как добрый немец, рейнские края, И если б не родные и друзья, Я жить бы там остался непременнo, По крайней мере, на десяток лет. Да, Рейн река! У нас подобной нет. Власьев Ты говоришь, как будто бы ты знаешь Россию… Скачков Ты меня не понимаешь. Я думаю, что нет реки у нас Классической, хоть матушка Россия И велика: у нас места другие! Я помню, я приехал в первый раз На Рейн; была уж ночь; остановился Я в домике на самом берегу, Я ехал долго, очень утомился, Лег спать; ну не могу, да не могу Заснуть, всю ночь я безо сна пробился, Я был взволнован, голова моя Так и горела; мысль, что вот и я, И я на Рейне!- эта мысль глубоко Во мне кипела и заря взошла, Торжественно-спокойна и светла; Гляжу в окно: сверкает Рейн широкой В картинных и веселых берегах; За Рейном горы в утренних лучах, И там, и там, далеко и высоко, Старинны башни, замки на горах, Развалины и прах красноречивый! Власьев А ты до них охотник? Скачков Не совсем: Не ревностный, как человек ленивый, Обозреватель, занятый не тем, Что он обозревает, хоть иные Развалины люблю я, но большие, Изящные, каких не может быть Там… Власьев На тебя не шутка угодить: Ты был везде. Скачков И вправду! Кто, подобно Мне, странствовал и видел все подробно, Кто видел Рим, и Тибр, и Колизей, Венецию, Неаполь, кто два года Таскался по Италии по всей, Тому вся эта рейнская природа, Все эти горы, замки, острова С каштанами и липками,- все мало, Безвкусно, пошло, дико, трын-трава! Власьев А почему же? Скачков Да! Им недостало Той сладости, той неги, так сказать, Той мягкости, которые понять, Почувствовать заочно иль словами Изобразить решительно нельзя. Италия — вот сторона моя Любимая, богатая следами Великого былого, чудесами Изящного, веселье и краса Земли. И что, брат, там за небеса! Прозрачные и темно-голубые, И облака румяно-золотые, Летучие и тонкие… Как жаль, Что от Москвы до Рима эта даль Чертовская! Не то бы можно было Нам ежегодно уезжать туда От наших зим и жизни преунылой. Однако же ты не поверишь, милый! Что даже там я тосковал всегда По родине, и сам не понимаю, Как это, отчего бы? Полагаю: От слишком частой перемены мест, Да от езды без дела и без цели, И я ж таков, что все мне надоест, И скоро,- так-то мне и надоели: Во-первых, пресловутая страна Премудрости, науки, вся сполна: Старинная и новая, пивная И винная, такая и сякая; Потом и сам туманный Альбион, Потом Париж, хотя его соблазны Невыразимо как разнообразны! Италия и южный небосклон, И все картины сладостного юга — Все не по мне, все это не мое! Хочу к себе, мне только там житье! Хочу туда, где завывает вьюга, Стучит мороз; пора и мне пожить Порядочно, и было б бестолково, Грешно весь век в чужбине прогостить, Где для меня уже ничто не ново. Теперь в Москву покуда. А весной Переселюсь в деревню — на покой, На волю и простор уединенья! Из толкотни мирской и треволненья В родную глушь, там крепко углублюсь В свои дела, привыкну постепенно Любить хозяйство, сельские труды. Ах, братец! плуг, взрывающий бразды, Полезнее меча… Власьев О, несравненно! Скачков Так еду. Что ж прикажешь ты в Москву Твоим друзьям? Власьев Поклоны, рукожатья! Скажи, что я не праздно здесь живу, Что у меня есть разные занятья Ученые, что скоро возвращусь Домой; скажи друзьям, что я сержусь На них за то, что пренесносно мало В них письменной деятельности. Скачков Да, Я тоже думал, говорил всегда. Вот, например, хоть Пронской, славной малой, Душой, умом, возвышенный поэт, А проку в нем большого также нет! Его таланта верно бы достало На важный исторический предмет, На драмы, на большие сочиненья! А что же он? Два-три стихотворенья Коротеньких Парнасу подарит, А целый год потом живет их славой, Покоясь так почтенно-величаво, Как будто львом Немейским он покрыт! Да, я с тобой согласен совершенно: У нас талант всегда весьма ленив И много спит. Власьев И видеть предосадно, Как сам себя он губит беспощадно Бездействием, хотя самолюбив. (Слышен звонок.) Скачков Звонят к обеду? Власьев Да. Скачков Я рад сердечно: Я голоден порядком. Власьев Мы пойдем За общий стол. Скачков Хорош он здесь? Власьев Конечно. Прекрасный и с прекраснейшим вином. Скачков А то немецкий стол бесчеловечно Безвкусен. Я известный гастроном. Уходят. 2 Скачков O! нет, мой друг, любовь моя была Не высока, телесная, земная, И вдаль увлечь меня бы не могла, Мне только что приятно оживляя Вечерние прогулки, и прошла Она, как сон, игра воображенья! А я весьма доволен этим сном, И лучшего, иного развлеченья В тогдашнем положении моем Я не нашел бы; лето жарко было, И, как нарочно, в окнах у меня Стояло солнце половину дня После обеда, и меня палило Неумолимо, вечера я ждал, Как радости или свиданья с милой, И чуть лишь вечер, я уж покидал Свое жилье, летел вкушать прохладу В соседний сад, тем паче что она С красавицей была сопряжена; И находил я верную отраду В тени дерев, в дыхании любви. Так прожил я спокойно, беззаботно Два месяца, потом дела мои… Власьев Ты будешь пить шампанское? Скачков Охотно, А ты? Власьев Нет, я не пью. Скачков И, полно, братец, пей! Власьев Запрещено. Скачков Боишься лекарей? Поверь ты мне, я это лучше знаю, Шампанское здоровью не вредит: Я пью его давно и выпиваю Помногу, что же у меня болит? Мне подражай. (Пьет) Почтеннейший, желаю Тебе, мой друг, чтобы всегда вперед Ты был далек от горькой чаши вод, Как я теперь, и пил бы безопасно Вино, как я. Власьев Вино к водам ведет. Скачков O нет! Да впрочем на водах прекрасно Проводят время: там больной народ Не унывает, лечится гуляя; Там царствует свобода золотая; Все запросто, все вместе, все равны: Там самые высокие чины Пред малыми чинами не спесивы, Напротив, тихи, ласковы, игривы Со всеми, там все пить осуждены Одну волну, людей нужда смиряет! Подобная история бывает И у зверей: ты знаешь, милый мой, Что точно так в невыносимый зной И барс и тигр смиренны, как ягнята, И с кроткими зверьми за панибрата На зелени прохладных луговин Аравии! Власьев Как тонко изощряет Вино твой ум! Скачков Оно лишь возбуждает Его; итак я буду пить один И не спеша. Я чашу наслажденья По капле пью, как Батюшков велит Весьма умно; ведь он почти забыт, А я люблю его стихотворенья: Прекрасны, нежны, пламенны они, В них сладость меда, благовонье розы И жар любви; конечно, в наши дни Иначе пишут, нынче время прозы, . . . . . . Пропeрций и Парни Из моды вышли, милые созданья! Желаю я, чтобы твои желанья Исполнились! Узнай ее, влюбись В нее, зачем тебе терять напрасно Дни юности? Немедленно женись; Ах, что же я, да это ведь ужасно! Какой же я рассеянный! Едва Не позабыл: что, братец, какова Та с пышными, летучими кудрями, Что за столом, как раз против тебя… Власьев Мила! Скачков Мила? А я так вне себя От этих глаз под черными бровями И длиннотенными ресницами… Власьев И взгляд У ней, как радость. Скачков Ясность молодая В лице, улыбке. Власьев Целый мир отрад Пленительных. Скачков Прелестный ангел рая, Цвет совершенства. Власьев Впрочем, и другая, Ее соседка, очень не дурна И на нее похожа,- знать меньшая Сестра ее. Скачков Жаль, что она бледна, Как снег, и смотрит как-то вяло, Неласково, бессмысленно, в ней мало Огня и жизни, это не по мне, Нехорошо! Власьев Но если бы прибавить Румянец к этой чистой белизне Ее лица?.. Скачков Да кое-что поправить В ее лице; кроме того, у ней Ни пышных плеч, ни мраморных грудей, Той сильной, увлекательной приманки Для вожделений… Власьев Говорят они По-английски… Скачков Должны быть, англичанки, И портер пьют, тем паче милы мне! (Пьет.) Да здравствуют прелестные британки! Да процветают нежные цветы Высокой и чистейшей красоты! Откуда едут Кемские? Власьев Не знаю: Они сперва поехали в Париж, В Марсель и в Ниццу, их не соследишь; Итак я их оттуда ожидаю, Откуда только ветры могут дуть, Хоть мне тоска. Скачков И, полно, друг мой, будь Неколебим. Бывают ожиданья И тяжелы и горьки для сердец, Зато легок и сладок их венец. Тебе любовь свои очарованья Предназначает, много впереди Тебе отрад; великодушно жди Грядущего своей судьбы прекрасной! Мой друг, в тиши семейного житья, От бурь мирских далеко безопасной, Прямое счастье! Часто, брат, и я О нем мечтаю, только что мечтаю: Не мне оно! Люблю я блеск и шум, И прелесть мира, и везде скучаю! Живя и наслаждаясь наобум, Я чрезвычайно скоро пресыщаюсь Всем вообще, и потому скитаюсь Из края в край, мой беспокойный ум Всегда чего-то ищет; мне с ним мука Всегда и всюду, так уже давно… Так и теперь… Зачем? Куда я? Скука, Одно и то же, то же и одно, Томит меня, гнетет и гонит чудно Домой, зачем? Скучать о тех землях, Где я скучал недавно. Право, страх Мне и подумать, как я безрассудно, В каких я пошлых, явных пустяках Теряю дни, и месяцы, и годы! На всем раздолье счастья и свободы, Как расцветала молодость моя Беспечная! Теперь, когда глубоко В себя вошел я, вижу, как жестоко, Но праведно судьбой наказан я! Я чувствую: я жизнию моею Пренебрегал, я забавлялся ею, Шалил я ею, как дитя шалит Премудрыми, священными листами Небесной книги. Власьев Слишком горячит Тебя вино. Скачков Я истинно сердит Сам на себя и мрачными глазами Гляжу на все, и более всего На будущность мою, где ничего Отрадного, несчастная картина! В ней мысли нет! Что ж этому причина? Увидишь ты: все так и быть должно Со мной, как есть. Причина: не дано Мне ровно никакого направленья Первоначально, и в душе моей Нет ничему приюта, утвержденья Достойного; от самых юных дней Высокие, святые впечатленья Ей нипочем: они блеснут на ней — И прочь и прочь, следов не оставляя, Лишь пустоту! Вот, милый друг, какая Досталася мне доля бытия Страннейшая! Вот как воспитан я Бессмысленно! Не только не развиты Хорошие способности во мне Природные, они совсем убиты Немилосердно в самой их весне! Вся жизнь моя одно большое горе, И я не силен горю пособить! Решительно могу себя сравнить Теперь с ладьей на треволненном море; В туманном небе ни одна звезда Не светит, страшным ревом непогоды Наполнен воздух, хлещут бурны воды, Несут ладью и чорт знает куда! И эта мысль меня сопровождает Везде, как тень, а я ли виноват? Ты видишь! Власьев Вижу, хмель в тебе играет, Но хмель пройдет. Скачков О! счастлив много крат Тот, кто края чужие покидает Не горестно и в то же время знает, Зачем свои родимые края Он покидал… Власьев Вот, например, как я Покинул их; ты смотришь слишком строго Сам на себя и на земной свой путь: Живи на свете просто, как-нибудь, Как многие, не занимаясь много Вопросами о жизни и судьбе. Иначе ты себя лишь раздражаешь, А пользы нет! И пей. Скачков Скажу тебе, Ты знаешь, нет, ты этого не знаешь! Ты очень плох и слаб по части вин… Я думаю, да и не я один, И многие так думают, что вина, Когда желаешь всю их прелесть знать, В виду тех мест и должно распивать, Где вина те родятся, что картина Долин, рек, гор, пригорков, им родных, Важна при этом деле, украшая Их действие и дивной силе их Содействуя и душу восхищая Невыразимо. Точно так читать Поэта должно там, где развивался И возрастал он, там, где, так сказать, Талант его бродил и разливался. Немудрено все это испытать При случае: так, помню я, бывало, Ах, как меня вино воспламеняло! Я разумею рейнское вино, Бывало, пью, а сам гляжу в окно, И старец Рейн роскошно предо мною Блестит, и черный лебедь рейнских вод Так величают немцы пароход На Рейне — пенит волны под собою! Далече горы, замки на горах, И небосклон в златистых облаках,- Сильнее вдвое душу восхищает Живая сладость доброго вина, Когда в виду прелестная страна… Власьев (смотрит в окно) Красавица британка уезжает! Скачков (подбегает к окну) Не может быть. И точно, ведь она! Вот хорошо! А я еще не знаю, И кто они? О! надобно узнать! Они того достойны. (Выходит и тотчас возврaщяется.) Поздравляю Тебя, мой милый, можешь перестать Здесь дожидаться Кемских! Это были Оне. Власьев Оне? Неужели оне! Скачков Из Лондона и скачут в Рим! Власьев Жаль мне! (Задумывается.) Скачков Так и тебя, мой друг, воспламенили Глаза. Власьев Ничуть! Aх я чудак, чудак! Скачков Теперь тебе не гнаться же за ними. Власьев И вот я здесь с надеждами моими, Как на мели… Скачков О, нет! совсем не так! Утешься, брат! Ведь не с одним с тобою Случаются невзгоды: такова Земная жизнь, смирись перед судьбою! Ей хочется, чтоб ехал ты со мною. Власьев Так еду же. Скачков (пьет) Да здравствует Москва!