Безымянный вестник

Вавилон падет и рассыпется в прах. Из остатков построим желанный нам храм. Потребители: пастор и вся его смута, Разглагольствуя свяжут народ наш распутный. Злодейской рукой, открывая глаза на скот. Смысл слов - это истина. Та, что и свяжет вам лживый ваш рот. Коратели, политически мучают тех, у подножия города. Место где сотню лет был и голод и страсть упакована лордами. За законом летит наказание. Многие в бешенстве . Но со временем взгляды меняются так, Что в глазах затухает огонь, И толпа видит только чужие промежности. И склонившись, покорно уйдет в бытие. В голове будет вечно звучать только фраза: 'Где заработать?' 'Где взять деньги на хлеб?' Боязно, но правдиво и в этом страдание многих. Мы готовы идти поголовно в поисках новых, Открывать себя с той стороны, Что понравится только закону, Безответственно лгать, Глядя прямо в лицо, другу родному. Омерзительно, но правдиво кидать улыбку на публику, А тебя лишь сочтут за больного либо безумного, скудненько. И за маской веселья сокрыта одна лишь печаль. То есть нет, я соврал это опустошение и безразличность Тихонечко спит, в ожидании новой утопии жизни. Комплимент о прекрасной фигуре и миленьком личике Уже не спасает от осознания факта того, Что вокруг полно только первичности. Все стремятся к лицу идеала. За иголкой иголка, И нож с острым лезвием Чертит узоры на внешности дуры упрямой. Забивая на то что внутри, Мы стараемся спрятать под тонной косметики, Но когда остаёмся одни.. Это лезет наружу. Отсюда истерики, крики и самокритичность. Исправить мы можем спокойно, Но мы не находим нужной причины А нужно ли? А важно ли что-то менять? Зажгется ли бешено искра? И как рассказать и раскрыться народу, Чтоб слышали голос в темнице? Ищя в полумраке искру, Что горит белым пламенем А вдруг не пойдут? А вдруг украдут? А надо ли? Надо ли? Надо ли?