Бог

Скоро-скоро, в желтый час заката, Лишь погаснет неба бирюза, Я закрою жадные когда-то, А теперь — усталые глаза. И когда я стану перед богом, Я скажу без трепета ему: «Знаешь, боже, зла я делал много, А добра, должно быть, никому. Но смешно попасть мне к черту в руки, Чтобы он сварил меня в котле: Нет в аду такой кромешной муки, Что б не знал я горше — на земле!»