Командир танка

Памяти Героя Советского Союза гвардии лейтенанта Ивана Малозёмова, товарища юности, посвящается Заходи в моё стихотворенье, Запросто, как в дом родной входил. Силой своего воображенья Я хочу, чтоб ты на свете жил. Песни пел, плечистый, крутолобый, Обнимал девчонок на ветру, В честь Победы с земляками чтобы Пива выпил на честном пиру. Посмотри, настала жизнь какая — Время песни петь, поля пахать. Вся земля летит, благоухая, Вся в цветах и травах — не узнать. Журавли трубят отбой тревоге, Ласточки под крышей гнёзда вьют, Дымом золотым пылят дороги, И домой все воины идут. Бомбы не раскалывают зданья, Не гремят орудья — тишина. Навсегда теперь воспоминаньям Отдана жестокая война… Дни сражений сделались историей, Но средь них я вижу без труда Эту ночь багровую, с которою Ты остался вместе навсегда. Встанем рядом, на судьбу не сетуя, И войдём в гремящий Сталинград. Эта ночь рассвечена ракетами, Минами лютует наугад. Огневая, чёрная, фугасная, Пылью известковою пылит… Тусклыми поблескивая касками, Санитары парня пронесли. Пронесли и скрылись под развалины… Пахнет кровью в блиндаже — от ран, Морем — от иода… Опечаленный, Встал у входа старший лейтенант. «Тихо, парни…» Будто за разрывами Раненые слышат голоса… И стоят танкисты молчаливые Перед блиндажом, как на часах, Чтоб в него не пропустить к товарищу Злобную каргу — кривую смерть, Крикнуть ей: «Не на того ты заришься, Уходи отсюда вон, не сметь!» Не тебе с ним сладить, тварь болотная, Если от гвардейца жизнь ушла, Родина в бессмертие возьмёт его За его геройские дела… Он лежит осколками иссеченный, Бледный, с непокрытой головой, Орденами многими отмеченный, Парень вологодский молодой. Мой товарищ юности, которую В сорок первом горестном году «Юнкерсы» разбили двухмоторные — В пламени, в развалинах, в чаду… Знает, шедший большаками длинными, Опалённый, чёрный, как июль, — В эти дни мы сделались мужчинами Не в любви, а после первых пуль. Пусть они запомнятся надолго нам, Но надолго нас переживут Дни и ночи города над Волгою, Те, что славой мира назовут. У времён — морями-океанами, Дымкой золотистою былин, Знаю, они встанут, осиянные, В голубой немыслимой дали. Славой окружённые безмерною, В радостные тихие года Не рождённые ещё Гомеры Воспоют героев навсегда. А пока, во имя старой дружбы, Я — солдат и не хочу молчать, Дайте мне о брате по оружию, Мне, как современнику, сказать… Землю до морей и океанов, Стягивая накрест, как ремни, Поперёк и вдоль меридианов Пролегли стремительно они — Дымные железные дороги, И по ним, мимо лесов и гор, Пролетают поезда в тревоге, Оглашая лязгами простор. В молодых березняках по пояс, Искры осыпая на бегу На траву и на деревьев хвою В ливни дождевые и пургу. Сталь Урала, хлеб сибирский сытный, Ишимбаевский газойль и спирт — Всё, что нужно для великой битвы, Битвы, что на западе гремит. Всё для битвы. И глядят берёзы: На платформах танки, как слоны, Хоботы орудий подняв грозно, К западу лицом обращены. Всё для битвы. И в теплушке тесной Парни молодые — на подбор — Варят кашу, вспоминают в песнях Девушек из-за Уральских гор. Свёртывают злые самокруты, Чистят пистолеты у окна. В дым одета и в огни обута, Где-то поджидает их война. Где-то ходят фрицы, им которых На войне положено убить. Руку поднимают семафоры, По уставу, как должно и быть, Воинским приветствием встречая Эшелон по всей стране родной. Песенку негромко напевая, Едет в нём на фронт товарищ мой. Курит вместе с хлопцами махорку, Ведома ему давно война, У него горят на гимнастёрке Алою эмалью ордена. Встретил он войну ещё в «бэтушке», От границы на седьмой версте… Мелкого калибра даже пушки Пробивали этот танк «БТ». Но и в нём с отвагой беззаветной Шёл на батареи по траве… Ведь рудой ещё лежали где-то Танки знаменитые «КВ». Вспомним это время горевое, Поражений тягостные дни, Как мы толковали перед боем Меж собой, с надеждою, о них И легенда даже шла такая, Жаркая, простая, как завет, Будто где-то танки выпускают Посильнее даже, чем «КВ». «Родина» — названье танкам этим, Неподвластным минам и огню, Никакая силища на свете Не пробьёт их гордую броню. «Родина»… (Легенду вспомним снова, Ведь в дыму и пламени атак Люди не случайно этим словом Называли легендарный танк.) Родина! Как танк неумолимый, Встала ты и вышла в грозный бой, Никаким огнём неопалима И с непробиваемой бронёй. А «КВ» — они существовали. Позабыв про отдых, в том году Шахты днём и ночью на Урале Выдавали на-горА руду. Золотые руки колдовали Много дней над нею и ночей. Отлили, сварили, отковали, Звёзды сбоку вывели на ней… Ненавистью лютою движимый, В днях труда, как в схватках боевых, Вот и вышел танк, несокрушимый, Словно дух строителей своих… О таком мечтал он, и, счастливый, Получив машину, мчал назад Лейтенант — в гвардейский полк прорыва, В город нашей славы Сталинград. Ночи свЕтлы, а рассветы мглисты. День и ночь без отдыха подряд, Из машин не выходя, танкисты Защищают город Сталинград. Вот к рассвету приутихло малость. Курят парни, думой заняты. Одолев железную усталость, Достаёшь конверт с бумагой ты… Думаешь, подняв высоко брови, Пишешь в край отцовский письмецо… Далеко за тыщи вёрст, в Пестове, Мать опять выходит на крыльцо. Почтальона ждёт она с тревогой, Погадает в карты, погрустит… Видно, не найдя домой дороги, Письма затерялися в пути. Где ей знать, что в этот час тревожный, В перерыве кратком меж атак, Сын письмо ей дописать не сможет, — Вновь атаку начинает враг. Вот опять огонь сверкнул багряный, Взрывы, словно чёрные кусты, Вырастают всюду непрестанно — «Юнкерсы» заходят с высоты. Падают свистящие фугасы, К небу пыль кирпичная встаёт. Воздух перекрещивают трассы, Пулемёт рычит на пулемёт. Грохот приближается моторов, И по камню волжскому визжат Гусеницы танков, на которых — Комья глины десяти держав. Но на волжских опалённых глинах Оставаться им ржаветь навек… Начинает с ними поединок Из засады русский танк «КВ». Любо, приложившись к панораме, Прокричать сквозь пулемётный лай, Как кричишь ты: «Бронебойным прямо, По фашистским гадам, заряжай!» Любо — гильзы масляное тело И снаряд в казённик протолкнуть, Тонким перекрестием прицела Свастику паучью зачеркнуть, Чтоб под бронебойною гранатой Раскололась надвое броня И над башней чёрной и горбатой Вырос сноп багрового огня. Ты не раз уже изведал это, И опять враги горят, горят… В чёрном дыме падают ракеты, За снарядом вслед летит снаряд. Бой идёт тяжёлый и неравный, Немцев больше втрое… «Не беда! Пусть их больше, значит, больше славы Будет нам!» — ты вымолвил тогда… Вот они стоят, подбиты, рядом, В пламени, как в копнах спелой ржи. «Лейтенант, окончились снаряды…» — Младший мехводитель доложил. А из дыма вновь идут, качаясь, На броне чернеются кресты… Пот со лба рукою отирая, Что подумал, что ответил ты? За твоей спиной стоит Россия, Матери с детишками в руках, Длинные дороги верстовые, Тонкие берёзоньки в бинтах. Алыми знамёнами рябины Заклинают, голос подают. Устоишь — и сёла Украины Вновь родные песни запоют. Устоишь на Волге — и на Шпрее На колени город упадёт, Грозный танк по липовой аллее Паренёк с Арбата поведёт. Год наступит ясный сорок пятый, Тишина обнимет города… «Дайте песню, если все снаряды…» — Экипажу ты сказал тогда. Дайте, дайте экипажу песню, Я её в поэму позову… …Это время гордое, воскресни, Повторися в песне наяву! Песня начинается несмело, И в начале песни — на врага Самолёт пылающий Гастелло Посылает через все века. А за ним — в гремящем Сталинграде, В захлестях свинцовой злой пурги, Расстреляв в сраженье все снаряды, Малозёмов сел за рычаги. В миг, когда, казалось, враг прорвётся, На броню пошла в упор броня. Поднимает парень вологодский На дыбы машину, как коня. Не было раздумья и вопросов! Вся страна в дыму от контратак. И с размаху Малозёмов бросил Сталь на сталь, гремящий танк на танк, Пусть броня гудит и сыплет искры, Но с машиной бьётся сердце в лад… Разворот — и снова на фашистов Он ведёт машину, как снаряд. И тогда стихает ветер чадный, И встаёт Победа, но в упор Враг в последний миг «КВ» снарядом Поражает из засады в борт. Чёрный дым вздымает над мотором Лютая, нежданная беда… И тогда приходит ночь, с которой Ты остался вместе навсегда. …Бой утих, и тишина надолго Опустилась к травам и домам. Дым войны рассеялся над Волгой, Как над Белым озером туман. Школьный тополь так же над водою, Над прудом, опять в валУ стоит, Кажется, весёлою толпою Подойдут к нему друзья мои. Выйдут одноклассники, которых Раскидала по стране война. И припомним мы за разговором Славных одногодков имена… Вновь весна шумит над Белозерьем, Вновь цветут черёмухи в садах… Мы ряды товарищей проверим, Сколько их погибло на фронтах! Чтобы солнце ясное не застил Никогда осатанелый враг… Вспомним их, добывших это счастье В грозном рёве танковых атак. Встанем пред родными именами, Добрым словом павших помянём… Вот горит Победы нашей знамя, Кровь друзей священная на нём… Никогда с забвеньем не знакомо, Сердце помнит — чтО ему года!.. Пусть придёт Ванюша Малозёмов В розовой рубахе, как всегда, Смуглолицый, крепкий, кареглазый, Полный свежих, юношеских сил, И зайдёт в стихотворенье сразу Так, как в жизнь хозяином входил, Чтобы жить и странствовать по свету, Песни петь и слушать шелест трав, Заходить в поэмы и сонеты К будущим поэтам по утрам.