СТИХИ (2001--2021) Алексей Борычев

Прося прощения у вечности... Прося прощения у вечности Свинцовой сумеречной тьмой За краткости и скоротечности Часов, забытых кутерьмой, На запад ночь плыла, не ведая, Что обращают вечность в ноль Мгновений выстрелы рассветные, Земную не сразив юдоль. Утром Рассвет, задумчив, нерешителен, Уча какой-то свой закон, Легко общался с небожителем Весёлым птичьим языком. Чирикал, тенькал и посвистывал Живой бесформенный комок В переплетенье хвои с листьями, И всё устать никак не мог. И ощущенье пряной праздности В разноголосой пестроте Дразнило, образуя разности Оценок чуда в красоте. Лишь там, где сырость изначальная, Камыш, осока, молочай - В траве - отчаяньем качаема - Ютилась некая печаль. Ведь утро, медленно скользящее По тёмной чаше бытия, - Ни что иное как блестящая Слеза, о Господи, твоя... Цианистая эпоха Смердящее цветение цианистой эпохи Дурманило сознание придворных, короля. И прыгали по 'ящику' шуты и скоморохи, Пред пьяною толпою 'Нашей Рашею' шаля. И в частые минуты к непотребному причастий - Всё глуше голос совести, охрипший и больной. Погони за иллюзиями денежного счастья Оплаканы трущобною, барачною судьбой. Давно уже все боги отдыхают на Олимпе, Трубою нефтяною подперев заветный рай. Но, видимо, от нефти стали чёрными их нимбы, И так премного стал убог под ними дольний край!.. Идеи отцветают, и на месте их, конечно, Мгновенно вырастает бездуховности сорняк. Запуталось отличие: кто - праведный, кто - грешный- Тончайшей белой ниткою в густых его корнях. Пройдя войну, не думали отцы, что им приснится В дешёвеньких советских перестроечных гробах Любимая страна - жестокосердной психбольницей, Где лечат современно, без смирительных рубах! В цианистые годы - респираторные души. В них глушится щемящее до боли 'Помоги!..' И добрые дела все невесомы и воздушны. И тягостно молчанье вырастающих могил. Кто жив - переболел какой-то странною болезнью: У них теперь к ужасному - высок иммунитет. Но подлости инъекции по-прежнему полезны Тому, кто болен совестью... Скорее - в кабинет! Осенние вариации Песком золотым сквозь небесное сито На Землю осыпалась осень И небо - до звона покоем разбито - Ударами гулкими оземь. Оно, рассыпаясь на тысячи лужиц, Пронзило уснувшие чащи Острейшей стрелою ноябрьской стужи И снегом, печалью блестящим. Избушка лесничего, старясь, ветшая, Неспешно отправилась в вечность. Никто в этом странствии ей не мешает. Притихли и мыши за печкой... Блуждая по первому снегу, по бликам - По огненным пятнам - увидишь: Гуляет былого двойник бледноликий. К нему не захочешь, да выйдешь... Леса и сады улыбаются грустно Багряной густой тишиною. Молчание - это, конечно, искусство - Почувствовать осень живою. В ничто... Сгорая в пламени росы, луга туманами дымились И на космических весах день перевесил ночь. И был так радостен восток, всем оказав толику-милость, - Смахнув ресницами лучей ночную темень прочь. В небытие, в мечты, в ничто - он обратил былую данность. Смыканье стрелок на часах кромсало тот фрагмент, В котором было всё вот так - случайно, мило и спонтанно, В музее памяти оно, теперь как рудимент! Сырой восток рисует знак рассветной тонкой кистью в небе, Танцуют тени облаков в объятиях лучей На кронах дремлющих дерев, где полыхает птичий лепет И замирает боль веков у дуба на плече. Но почему-то всё вокруг - разобщено, несовместимо. И нет гармонии былой - ни в небе, ни в душе. Событий славных череда проносится всё мимо, мимо: Удача мимо цели бьёт, причём давно уже... Триолет - 4 - Кто часто ошибается в простом, Тому порой легко бывает в сложном. Вне категорий - истинно ли, ложно - Кто часто ошибается в простом. Судьба научит времени кнутом, Что пОдчас и ошибку сделать должно! Кто часто ошибается в простом, Тому порой легко бывает в сложном. Тридцать седьмая весна Аквамариновая юность Туманом пала на глаза... Не обыграть, не переплюнуть Судьбу без веры в чудеса. Замысловатые синкопы Ещё в душе моей звучат! Какой закон, какой тут опыт, Когда весны горит свеча! Какие выводы... итоги... Какие мысли о былом!.. Когда листвяные чертоги Влекут жар-птицыным крылом! Когда сиреневою дымкой Мне улыбаются леса, И пляшут первые дождинки, Бушует первая гроза... Хотя у зрелости осталось Ничтожно мало от того, Что было прежде, эта малость Дороже прошлого всего! По мостовым, по тротуарам... По мостовым, по тротуарам Маршировал осенний дождь, И запад, облачённый в траур, Сказал: ты больше не придёшь... Цвело тревожное молчанье Тюльпаном лопнувших надежд, И сердцем чётко различаем Был счастья прежнего рубеж. А ливни пуще всё хлестали, Шлифуя неба синеву До остроты дамасской стали, Косившей жухлую траву. Горчило осени начало Твоим отсутствием в судьбе, И небо - плакало, кричало, Ветрами ухая в трубе... Другие часто возвращались И оставляли тени зла, Но ты их тьму не освещала, И только в памяти жила. Июльская элегия Виолончельною печалью звучал июль И дни бежали в алом зное, быстрей косуль. Воспоминаньем о прохладе томил меня Еловый лес, кукушки плачем в покой маня. И я вошёл под своды елей, в их терема, Где мхом шепталась под ногами сырая тьма, Где мне мерещилось былое за каждым пнём, И в памяти моей мерцало живым огнём. И тихо блики танцевали, и пела мгла, А сердце болью прошивала времён игла. Простор, лилов и ароматен, напомнил храм, Куда я с трепетом и верой шёл по утрам. Свечой алтарною стояла вдали сосна, Держа на кроне пламя солнца, и - докрасна Был раскалён над нею воздух, а мысль моя Парила птицею уставшей в других краях, Где было вольно и просторно моей душе, Куда не в силах я вернуться давно уже. Виолончельною печалью звучал июль И дни бежали в алом зное, быстрей косуль... Сон Пролетая над поляной, Одиночество моё В сети благостной нирваны Погрузило бытиё. Беспокойство, невидимкой Семенящее во тьме, Потерялось в синей дымке, Не найдя пути ко мне. И лучистые просторы Приоткрыла тишина, Ожиданием простого Звука слов обожжена. Грани мира заиграли Запредельностью мечты, Из священного Грааля Тайны я вкусил почти... Увлекли миры иные, Где давно упрощены Все случайности земные, Те, что возвещают сны. Но мои порвались сети От движения времён: Я на горестной планете Вновь судьбою заклеймен. Зимняя элегия По локонам белым седого мороза, опутавшим тонкие зябкие ветки, Лилось, полыхая, закатное солнце из рваного неба. - Снежинки-кокетки, Смеясь алым звоном, его зашивали, пронзая блестящими иглами воздух. Их кружево, радугой переливаясь, рассыпало льдистые, снежные звёзды На плотные шубы темнеющих елей, на шапки дубов... Но разбухшее солнце - Лилось и лилось и, казалось, неделю всё будет струиться на ели и сосны, Всё будет стекать по стволам, застывая на них и на локонах белых морозных. И вечер чернильную синь не расплещет, взорвав темноту мановением грозным... Мерцал золотистый дворец снегопада, а солнце краснело, на лес вытекая. Казалось, что время быстрее бежало, пугая день зимний ночами, веками. Раскрасили кобальтом сумерки небо, и купол его стал по-звёздному чистым. И ночь раскрывала для тайны объятья, сама оставаясь яснее всех истин. И рушились воздуха замки цветные, слетала с их стен на снега позолота. И, глядя в ночные глазницы пустые, совсем позабыл о последнем полёте... В ночи за окном заблудились деревья, запамятав азимут свой и шептали, Что завтра по-новому будет едва ли, а сонные звёзды в ответ им кивали. Бродило по лесу извечное нечто, о чём каждый думал хотя бы однажды, И разум пугала могучая вечность мыслишкой 'копи - не копи... всё отдашь ты. Июньская ночь Сиреневой печалью Омыл сердца июнь. Вечернему молчанью Пропел болотный лунь. На дремлющих полянах Лучами тишины Из локонов тумана Пошиты птичьи сны. Жасминовым бутоном Прохлада расцвела, Лиловым полутоном Окрасив зеркала Вечерней тихой залы, Где платьица дерев Колышутся устало Под ветреный напев, Где выдохи и вдохи Полночной темноты - Лишь космоса-пройдохи Дремотные мечты... Сонливые созвучья Мерцали вдалеке Грозою в дальней туче, Купавшейся в реке. Пускай же мне приснится Мир страсти и огня, Пусть звёздные ресницы Лучом кольнут меня. Июнь Полдневный жар с высот небесных Прольёт торжественный покой На лес, луга, в ущелий бездны Господней властною рукой. И затрепещет в белом платье - Истомы летней - мир земной, Смущенный истовым объятьем Небес, блестящих белизной... В лесных канавах незабудки Смеются бледно-голубым Сияньем, радуясь (как будто) Забавам солнечным любым. Семейство прыгающих бликов Играет в прятки меж ветвей И пламя птичьих песен, криков Всё разгорается сильней... Церковной тьмой, впитавшей ладан, Вздохнул, грустя, еловый лес. Мечтой и мыслью не разгадан, Покой до полдня в нём исчез. Лишь колокольчиковым звоном Теперь пространство сгущено, Да кукушиным гулким стоном Слегка вибрирует оно. А после полдня - снова птицы Зажгут звучанием простор, И солнцем сотканные ситцы Украсят птичьих грёз костёр Среди ветвей узором кружев Переплетения лучей, Законы оптики нарушив Волшбою сойкиных речей. Часам к семи медвяным паром Июнь окутает сады И воздух напоит нектаром Ирисов, мяты, резеды. А после - влажная прохлада Цветком тумана расцветёт, И белой ночи будет рада Душа, зовущая в полёт... Стрелою времени пронзённый... Стрелою времени пронзённый, Он оказался там, где сны Дружили с явью полусонной, Подобной слякоти сезонной, И были красочны, ясны. Ему шептали предсказанья, И улыбался чей-то лик... Луча холодное касанье - Звезды неблизкой угасанье - Ласкало душу. Бледный блик В дремотном царстве сновидений Искрился радугой чудес, Которых ночью он и денно Не замечал, самозабвенно Поверив прежнему... Но здесь - Здесь, в новой праздности пространствах Надежды падал тёплый снег На то, что есть края и страны, Где всё случайное - не странно, Но эти страны - лишь во сне... Он понимал - разъединимы - И плоть, и дух его теперь. Их цельность пронесётся мимо В мирах, причиной разделимых, Одной из тысячи потерь. И слёзы солнечного сада С ветвей весной не упадут На талый снег. Сгорит лампада... И ночью - тайной звездопада - Душа не обретёт уют. Она - в ином отыщет силы - Томиться, мучиться, страдать. И холм заброшенной могилы Не будет чужд, не будет мил ей: К чему о прошлом горевать! Твои лукавые черты... (А. Р.) Твои лукавые черты, В которых бегает издёвка, Знакомы с детства мне. И ты - Знакома, милая плутовка. Тебя не видел я во сне И наяву мы не встречались, Но всё же ты являлась мне: Я рисовал тебя ночами. Да. Помню. Детство... карандаш И лист бумаги предо мною. Я отвлечённо твой типаж Рисую волей неземною. Знать, рисовали небеса Твои черты моей рукою Так, чтоб об этом написал, Когда мы встретимся с тобою Стишок, как будто о любви, Сквозь жизнь из детства пронесённой. Так на - держи его, лови. И будь хоть детством покорённой! Лето Клубится день полдневным паром Над голубою чашей лета, Змеится меж листвяных арок Неторопливый зной, а где-то В осоке, сумрачен, неярок Мирок прохладный приютился. Покой парит, расправив крылья Дремотной лени, хищной птицей - В просторах мыслей без усилья И за пределы их стремится. Болото лезвием прохлады В лесу бутон жары подрежет, И бликов прошлого громады Ломиться будут реже, реже Туда, где для души отрада - В былого гнёздышко, где жили Они, питая духом детства Мои мечты, надежды или Покоя благостное действо В сознании производили. Придавлен камнем злого зноя, В тени до срока замер вечер. И бесконечной белизною Был беспредельно изувечен Простор небес, от жара ноя, От мощи солнца изнывая... Цветеньем света в дальней туче Восток пульсировал... Зевая Оконной шторой, дом на круче Томился, полдень проживая. Как прежде было - не случилось... Как было прежде - не случилось. Спираль былого замерла. Прими грядущее как милость, Твори, мечтай, и все дела... Но далеко, в просторах энных, Пребудет будущего твердь, Где всем хватает переменных Для описанья темы 'смерть'. От обещаний до прощаний - В зеркальном теле бытия - Тоннели долгих ожиданий Проделала судьбы змея. В их лабиринтах потеряли Ядро первичности своей. Витки тугие злой спирали Нас закрутили в вихри дней. И мы легли унылой пылью На зеркала иных миров, Где небыль властвует над былью, Где счастье - в мощи катастроф. 05. 07. 2011 Разрезая нетерпеньем одиночество ночей... Разрезая нетерпеньем одиночество ночей, Открывал пучину страха, где барахталась душа, И кусок былого мира трепетал - теперь ничей, И осколками от счастья мне сознанье разрушал. Я в подлунные болота положил бы тот кусок, Чтобы мог он сохраниться неизменным и впитать С темень плавящего неба синеватый лунный сок И лучить в меня, изгоя, неземную благодать. Всё никак не отрывался, непослушный он... Тогда С прошлым я решил расстаться и придумать новый мир, Где горела бы, как счастье, озарения звезда И звучал тоской высокой вдохновения клавир! Но в безумии сомнений мир сгорел, не проблеснув, И кивнула злая вечность: так и надо, мол, тебе. И сковала льдом забвенья нерасцветшую весну, И заставила лихие поражения терпеть... Равнодушье - не удушье... я решил не поспешать Строить новое, покоем заполняя бытиё. Отрешённости взалкала терпеливая душа, Захотела устремиться в небо - в царствие своё! От юдоли дольней доли до космических огней Не добраться на ракете отрешённости, и я - Оставляю все попытки до иных ночей и дней - Жду, пока покинет случай окоёмы бытия. 06 - 07. 07. 2011 Одиноко... Как одиноко в тех местах, Где похоронено былое. Там в трепетании листа - Оцепененье роковое. Стихает пение синиц Под гнётом мёртвого пространства. Размытых прошлого границ Не достигает шаг и транспорт... Бывало, выйдешь за порог, И - вот оно - смеётся детство И дарит тысячи дорог Да одиночество - в наследство! Но вот и смех уже исчез В событий беспокойном гуле. ...Да, сказка, нет твоих чудес, И те, что были - обманули... Но всё же я, закрыв глаза, На помощь память призывая Хотя б на миг вернусь назад. Там ты! - душа моя живая. Строфы Когда к себе меня позвали Лесные тихие дороги, Моими спутниками стали Тревоги... *** Печали странствующих звёзд Струили времени теченье, Похожее на жидкий воск При их свеченье. Испил по капле сок времён Неторопливостью событий Мой мир, бессмертьем устремлён В то, что забыто... На вертикали перемен Полярных свойств двух антиподов Судьбой нанизан элемент - Кусок свободы, Которым каждый может сам, Забыв на миг его границы, Не обращаясь к небесам, Распорядиться. Но свойство цельности вещей Эн-мерным скальпелем нарушив Хаос обрёк на страсть вотще Сердца и души. На зеркала пяти пространств Ложилось время амальгамой, Даруя зреть прозренья шанс Как панораму. Оцепенение умов, Познавших двойственность явлений, На бытие иных миров Упало тенью... Неотвратимость пустоты Неторопливостью галактик Поставит пьесу, где мечты - В последнем акте... Ком переживаний (В небезопасной темноте...) В небезопасной темноте Я спрятал ком переживаний. Кто был свидетелями - те Давно ослепли от страданий. И хоть не вижу я его, Но страх берёт меня во мраке, Покуда знаю: ком - живой, И подаёт мне злые знаки. И я, и те, кто был в былом Со мной, когда комочек прятал, Найти не могут этот ком, И темнота не виновата... Ещё горит в душе огонь, Но темноту не освещает. В кулак сжимается ладонь, Но страх мне пальцы разжимает! Двое... Я помню старый тёмный дом, Ступени лестницы, и третий Этаж, где жили мы вдвоём, И - никого на целом свете. Где по ночам встречал его - Пусты отныне коридоры. К нему почувствовал родство, Не заводя с ним разговоры. По разным комнатам к утру - Я помню - мы с ним расходились. Шептал он: 'Скоро я умру' - И утопал в потоках пыли. 'Мой друг, пребудешь ты один, Но не скучай, к чему печали, Ведь ты же знаешь - впереди - О чём мы долго так молчали...' Потом был день - тяжёлый день, А за окном сияло небо. Цвела герань, и было лень Идти на улицу, за хлебом... И я ложился на диван И ждал, когда лучи заката Исчезнут вместе с сотней ран, Какими днём душа объята. И снова - ночь, и снова - тьма, Молчание - нежнее речи. И - две души и два ума - Друг друга оживляют, лечат. ...И тени не было сомнений - Что будет так всегда, всегда... Что высоту моих ступеней Не одолеют боль, беда! Прозрения (венок сонетов) 1. Не мысль, не чувства, а прозренья Стремятся ум поработить, Даруют духу исцеленье, Удачи повышают титр. И будь ты - бездарь или гений, А в жизни - кролик или тигр, - Тебе успеха - миллилитр Во взвеси вечных невезений. Наитий малое звено Тому найти лишь суждено, Кто разорвал цепочки следствий. И лишь бесстрастные умы, Приняв наитие в наследство, Вершат поступками, пойми. 2. Вершат поступками, пойми! - Где мы к прозреньям безучастны - Иные силы: чувство, мысль, Не принося любви и счастья. Слезой печали нам не смыть, Когда в душе - одни напасти, И разрываются на части Сердца от дольней кутерьмы... Скрипят на лестнице ступени, Ведущей к звёздам, небесам, Под массой тягостных стремлений К успехам лёгким, чудесам... А сами (нет, не верь глазам!) - Мы кем-то брошенные тени. 3. Мы кем-то брошенные тени: Не замечаем мы объём, Как низкорослое растенье Не замечает окоём. Но прочное переплетенье Структурных связей, что зовём Законом - дарит нам приём Понять объёма построенье, В котором мыслим и живём И, пребывая в непростом Смятенье духа, алчем мы Найти разгадки мирозданья, Которых чувствует сознанье В лучах иных миров из тьмы. 4. В лучах иных миров из тьмы Нам открываются наитья. - Таким вот образом людьми И совершаются открытья. Прими прозрения, прими, И все грядущие событья Ты угадаешь, позабыть их Непросто и на краткий миг! Во снах полуденных, а может, Колючим холодом по коже Ты их почувствуешь движенье. Когда они бессвязны станут, Ты будешь думать неустанно: Весь мир - фантазии творенье. 5. Весь мир - фантазии творенье. Пространство - разума игра. А время - сердца сокращенья. Давно понять сие пора. Какое б ни было явленье - Сегодня, завтра иль вчера - Оно лишь росчерки пера Творца - в пергаменте вселенной. А колебанья пустоты Преобразуются в мечты, Которые спасают мир И возникают оттого, Что он - фантазий торжество, Крушенье разума тюрьмы. 6. Крушенье разума тюрьмы Освобождает силу духа, И тьма сомнений не томит... И кроме зрения и слуха Иного чувства динамит Взрывает тайну. Тихо, глухо, Как бы наполненная пухом, Она в сознанье прогремит. И станет ярче, и печальней В туманном море малый мыс Большого острова Случайность... Что море? - образ хаотичных Небытия систем статичных, Где погибает горний смысл. 7. Где погибает горний смысл Существования живого - Там не спасут ни свойства чисел, Ни мысль, ни чувство и ни слово... И устремится в пропасть, вниз Любая птица, если злого Распада духа в ней основа И страха черви завелись. К чему прогресс, к чему успех, К чему печали, слёзы, смех, Когда потеряно значенье Духовной силы? Ведь тогда Живое гибнет без следа В плену кратчайшего мгновенья. 8. В плену кратчайшего мгновенья Томится мир, томятся все. Но кванты поздних откровений Видны в младенческой слезе. И вновь пульсируют по венам, Когда идём мы по росе - По тихой праведной стезе - Гемоглобины вдохновений. Пока яснеется восток, Нам открывается исток. - В нём откровения легки. Но день накинет пелену, И, хоть у мига все в плену, - Темницу времени покинь. 9. Темницу времени покинь, Пока твои не вышли сроки, И к новым знаньям не остынь, А запиши их чётко в строки. Нам неба выспренняя синь Диктует новые уроки. Все мы, конечно, не пророки, И потому сказать: 'Аминь!' Никто и права не имеет. ...И солнце - образ злого змея Палит полдневные цветы... А с гор безверия былинных Вдруг сходят мощные лавины, Круша ряды былых святынь. 10. Круша ряды былых святынь, Найти пытаемся свободу. Но траектории светил, И те - в плену у небосвода! Порядок быстро запретил Хаос, и это ли - невзгода! Кому б ни кланялись народы, Надиру пара есть - притин. Былые истины отвергнем, Но будут ли ясны и верны Другие - что желаем, или Мы всё же сами и зависим От симметрий, законов, чисел, Которым жертвы подносились. 11. Которым жертвы подносились - Те своды правил поменять Совсем не то, что пару миль нам Пройти пешком и не устать. И как бы мы ни суетились В стремленье правила подмять, - Небытия укор, как тать, Оставит всё в привычном стиле. Святыни прошлого храни - Законы вечные они - Царят над нашей суетой, Скрепляя следствий и причин Союз, который зазвучит И заблистает красотой. 12. И заблистает красотой Волшебной, дивной и лучистой Мир новоявленный, святой, Который сотни, тыщи истин, Преобразованных мечтой, Вобрал в себя, препоны мистик Преодолев прозреньем истым, И порассеяв дым густой Всех мысле-форм, способных рушить Тоской ослабленные души, Истерзанные пустотой Духовных поисков напрасных. Те души манит, словно праздник, Мир ясный, более простой. 13. Мир ясный, более простой - Откроет нам свои объятья, Когда пожертвуем собой, Снесём обиды и проклятья, Когда мы впустим на постой В сердца покой, и все понятья Лишим личин, снимая платье Пустой обыденности с той Структурной связности, что правит Набором сотен тысяч правил, В которых мы, как в клубах пыли, Блуждаем долгие столетья. И хоть - густые клубы эти - Не бойся новое осилить! 14. Не бойся новое осилить! Любовь несчастная, болезнь, Тоска и старость... до могилы - Своя у каждого есть песнь. Неважно - дико или мило - Искрится горя-счастья взвесь. Удачу в ней - попробуй - взвесь, Цени её, и пусть уныло Плывут от берега Земли Большие детства корабли, А с ними - судеб исцеленья. - Запомни: каждый миг и час От маеты спасают нас Не мысль, не чувство, а прозренья 15. Не мысль, не чувство, а прозренья Вершат поступками, пойми! - Мы кем-то брошенные тени В лучах иных миров из тьмы. Весь мир - фантазии творенье, Крушенье разума тюрьмы, Где погибает горний смысл В плену кратчайшего мгновенья. Темницу времени покинь, Круша ряды былых святынь, Которым жертвы подносились; И заблистает красотой Мир ясный, более простой. Не бойся новое осилить! Бывают дни... Бывают дни губительных смятений, Когда клещами страха чёрный рок Сжимает сердце, бьющееся в лени, Нам преподав несчастия урок. И разум, и наитие не в силе Освободить от гнёта злой судьбы - Ни души, где цветы добра взрастили, Ни мир мечты, где мы всегда рабы. Не обещай... (на мелодию Северянина) Не обещай любви и счастья. К чему напрасные слова! Пускай от дикой сладкой страсти Моя кружится голова. Пускай скорбит душа босая, Когда жестокое: 'Уйди!..' Ты крикнешь мне, навек бросая Святую страсть в моей груди. Но знай, влекомая мечтою, Что нет того, что ищешь ты, Что пред твоею красотою Увянут нежных душ цветы. Пойми, ты - женщина, тебе ли Пропасть в страстях предрешено И наслаждением в постели - Познать вселенную дано? Лишь ты - основа мирозданья, Лишь ты - святое на Земле. И потому - лишь состраданье Твоя любовь, как луч во мгле! И я молю, молю - останься! Останься! - так тебя молю! Ласкай! Безумствуй! Издевайся! - Тебя любую полюблю! Приди! (подражание П. Ронсару) Как тягостна эта разлука! Как пасмурны дни без тебя! За что на безумную муку Меня обрекаешь, губя? Побудь со мной, милая Алла. Два месяца - короток срок. Страдаю - поверь - я немало. Прерви этот сумрачный рок! Побудь со мной, светлая Алла, И путь мой земной освети. Ты помнишь: 'приеду' - сказала, И я умоляю: приди! Обретения, потери... На каждый трепет бытия Пространство знаком откликалось. В простой системе 'ты и я' Для счастья сил осталась малость. Потери хрупкое звено, Нарушив верный ход событий, Явилось нашею виной, За строем лет давно забытой... Ты помнишь, помнишь ли тот миг, Когда мы так и не успели Несчастий стену проломить, И вот теперь - ни сил, ни цели... И время тихою струёй Текло, без запаха и вкуса, И - с каждой новою зарёй - Сильней заклятия, искусы! Я знаю - всё разделено: И похоть, и любовь - не вместе, И только времени дано Их совместить в единой песне. Пространство медлит с торжеством Объединенья антиподов, И все размерности его - Наборы нам неясных кодов. И никогда не разгадать Их комбинации, конечно, Так - непонятна благодать, Снегам дарящая подснежник. Но струйка времени для нас Кристалл прозрения омоет, И будет явлен день и час, Когда страдающие двое, Быть может, только в вещих снах, Где мир не делится на части И где весна - всегда весна, - Обрящут подлинное счастье! Осень. Осень. Осень... Осень, как могила, поглотит былое. Станет меньше силы. Станет время злое. В зимнюю обитель вновь судьба вернётся. Прошлые обиды вновь укроют солнце. Снова, снова, снова - мы с тобой - не вместе. Не хватает слова. Не хватает песни. Падая на сердце жгучею снежинкой, Ты хохочешь дерзко, говоря: остынь-ка! Нам помочь с тобою - обрести друг друга Не под силу зною... так поможет вьюга! Бабочкой последней, вялой, изнемогшей, Бьётся, бьётся лето, под дождём промокши. Там, за чёрной тучей, Ангел мой - хранитель Посылает лучик в дольнюю обитель. Наше счастье скрыто в том, чего на свете Нету, и разлито горе по планете. Под ветров свирели в дождевом спектакле На иголках елей оживают капли. Если стрекозою улетит удача, Солнечной слезою будущность заплачет. (с) Борычев Алексей Леонтьевич