СТИХИ (2001--2021) Алексей Борычев

Симфония Прошлого Я сам не знал, чего хотел от жизни, И жизнь – чего хотела от меня?.. Нектар тоски в хрусталь бессмертья брызни, Неутолимость вечная моя!.. Покой входил дождём в лесные залы, Где песни пел пьянеющий июль. Так много было мне! Так было мало! – Цветущего в глазах лесных косуль. Как веера, стоцветно распускаясь, Миры дарили девственный приют: Леса, лучи, озёра, небо, скалы, Мерцавшие снопы секунд, минут… Лесное незабудковое лето! Со мною ты… со мною только ты! Но в памяти, в её покоях где-то, Лишь только там цветут твои цветы. Лишь только там, увы… о память, память, К чему хранишь ты блеск былых времён? Симфония былого засыпает; И бесконечно крепок этот сон! Листва Вода листвы кипит в котлах Дождливой душной летней ночи. Но грозовая ночь прошла. Вода остыла. Не клокочет… Я поздно встал. Смотрел в окно. А в нём листвы шумело море. Волна бежала за волной В лесном темнеющем просторе. Вода листвы грустна, густа – Вскипала с пеною на ветках. По прутьям дальнего куста Текла, струилась сквозь их сетку. И контур каждого листа Так чёток, резок, так отточен, Что влажных листьев густота С мозаикою схожа очень. Но вся – колеблемый порыв, Вся – тишины преображенье В шуршащей красоты миры, В законы сложного движенья! 28 – 29. 07. 2018 На ледяном автомобиле... На ледяном автомобиле Зима въезжает в город наш, Сверкая фарой снежной пыли, Как детства ясного мираж. И, по проспектам проезжая, Бросает звонкие огни, Невероятная, большая, Вонзая шпиль мороза в дни. А ты смеёшься, отряхая Снежинки колкие с ресниц. Синицы холода порхают Над пламенем твоих зарниц… Зарисовка Тонка удавка – времена. Пространство – мыло. И быстрый шаг, и острый глаз – всё это было… И свет сквозь слёзы, смех и плач – цветные краски. И – разрисованы – лежат паяцев маски. На них узоры, и мазки ещё не стёрлись. Они пылятся на столах небесных горниц. А горницы белы, светлы. Цветы на окнах. И отражаются цветы в зеркальных стёклах. А за окном, большим окном, извечно утро. И все стоят, и все молчат – живые будто… 31.03.2018 Колода апреля Краплёные карты краснеющих дней – Сырая колода апреля. Качаются тени весёлых ветвей На фоне ночной акварели. А утром сбегаются в точку лучи И время становится зрячим И дарит тому от бессмертья ключи, Кем найден прозрения ларчик, Кем собраны гроздья сиреневых звёзд В цветное лукошко наитий, Кто строит астральный мерцающий мост Из тьмы в световую обитель! 13 - 14. 04. 2018 Невозвратимость Тихи шаги. Не окончена повесть. Память стремится в пределы нуля. Совесть моя, заболевшая совесть – Шхуна, чей штурман уснул у руля. Плещутся рыбы, похожи на знаки Тех, чьих загадок совсем не узнал. Мир мой окутан зловещими снами И обращён в неземной карнавал. Что же вы просите? Мне непонятно. Где-то вдали – голоса… голоса… Как же вернуться навеки обратно? Разных судеб совместить полюса? Кто ты? Тамара? Конечно, Тамара. В разных пределах с тобой мы теперь. Всех настигает единая кара – Кара отсутствия!.. Страшно! Поверь! Или, быть может, не ты… но неважно… Сердце разрежет бесчувствия нож! Страшно, конечно! и больно, и страшно. Но ничего не вернёшь, не вернёшь!.. Стекло. Вода. Железо. Глина... Стекло. Вода. Железо. Глина. И больше – больше ничего. Я вижу страшные картины, Как некой жизни вещество, Оно, шипит, преображаясь, То в глину, то в железо, то… В стекла оплавленного жалость, Разбившуюся о ничто. В моря, колодцы, океаны, Где бесконечная вода Омоет все земные раны, И испарится навсегда! Стекло. Вода. Железо. Глина. Как много их. Как мало нас. Но ими станем мы отныне, В который раз, в который раз!.. Самой-Самой!.. От такой красоты можно лишь умереть, Потому что с ней жить невозможно… Это пытка огнём, это жгучая плеть. Беспощадна, бездушна, безбожна! От тебя расцветают, как сны, небеса, Но цветы ядовиты, колючи. И рыдают лучистых чудес голоса, Беспокойно, тревожно, певуче. Звёздный мир – воплощенье твоей красоты, Каждый образ его, каждый атом. Потому что вселенную кто, как не ты Напитала страстей ароматом! Потому что в очах – изумрудная высь, А в улыбке – бессмертие тайны; И бессильны все чувства, прозрение, мысль Перед ней, неизбежной, фатальной! От такой красоты – погибают миры, А погибшие – те воскресают… Только знай – это всё до поры, до поры - Той, пока мне тебя не хватает! Ностальгически... Памяти белый дымок. Лучик, вонзившийся в стену. - То, что я так и не смог. То, чему нету замены! То, чем вздыхает июль, Росы роняя на травы. Тихо колеблется тюль... Сумрак синеет лукаво... Ночи распахнуты. Блеск В их коридорах гуляет. Вечно изменчивый лес Первые листья роняет. Облако нервных теней Под фонарями кружится. Чувства - погибшие птицы. Мысли - темней и темней... Лесное полнолуние августа Лес крутился на лунных осях. Обращаясь в сырую труху, Светляки истлевали во мху… Источали покой небеса. И змеились вокруг времена, Обвивая зеркалье пространств. Будто гость из неведомых стран, Приходила ко мне тишина. В эти миги, минуты, часы Я готов был поверить во всё… В полнолуние лес невесом, И прозренье, как жало осы! И – зовущие в сказки огней – В параллельных мирах светляки При свечении лунной реки Становились темней и темней. Озарённые души берёз, Уходящие тихо в мечты, В лунном свете тонули почти, Откликались в тональности грёз. И – в былом утопающий я – Вспоминал вот такую же ночь И свою не рождённую дочь И тебя, где была ты моя!.. В саду Влажный августовский сад. Яблоневы души. Чей-то шёпот, голоса – Дрёмы не нарушат. Не слетит с ветвей небес Звёздная синица. Суетливый мир исчез? Или это снится?.. Меж дерев – во тьме стоят – Лунные олени. Блики беспокойно спят На моих коленях. Серебрятся травы, мхи… Голоса стихают. Хочется слагать стихи И молчать стихами… Одно... Спасибо всем, кто был со мной жесток, Кто был несправедлив, надменен, алчен!.. Сиял победой ясный мой восток, Хоть запад был окраской неудачен. Спасибо и тебе, трёхмерный мир, Что мне являл и радость, и томленье. Хотя мирок души и сер, и сир, Перед земным склоню свои колени. Но страшно непредвиденное мне – Всё то, чего предугадать не в силе. Его фрагменты вижу в вещем сне, Как надпись на стареющей могиле. Вот этого принять-простить нельзя. Да и кого, кого прощать за это? Людей, чья мысль молчит, по тьме скользя? Беспомощных пророков и поэтов?.. В стремительной погоне за руном Никто века не чувствовал, не мыслил О том непредсказуемом Одном, Перед которым всё теряет смыслы! И как обратно время устремить? Причину после следствия поставить? – И вот – непокорённое людьми Небытие над нами жёстко правит… Сверкая Смотря в бинокли зоркой осени, Я вижу будущее лето… Дождливых дней тоскливый косинус Сентябрь высчитывает где-то. Как математики, рассеянный, – Как листья по земле, – рассеян… Плывут по небу тучи с севера, Сверкает сам колючий север. Сверкает сумрак, сном пронизанный, Крупа сверкает ледяная. И беспокойство птицей сизою, Летая к северу, склоняет Все мысли и мечты, и в памяти Свивает гнёздышко забвенья, А в сердце скупо рассыпает мне Томительные откровенья. Хватали за горло меня времена... Хватали за горло меня времена И долго и крепко душили. Роняло презренье свои семена На землю, в которой мы жили. И не было света и не было тьмы, А лишь земляные туманы. И тускло мерцали заботой умы, Болели зажившие раны… И было у всех – по два хрупких стекла. Одно – осиянное – пело. Другое окутала плотная мгла, Шипела она и кипела. Крутился меж стёкол светляк-огонёк. И каждый ему удивлялся. Но – что, одинокий, – поделать он мог! Светился, мерцал, кувыркался… А все ожидали чего-то ещё. Чего же – и сами не знали. И думали все – ни о ком, ни о чём. Смотрели, как пляшут печали… АКРОСТИХ Олесе Ильговой О, светозарного счастья утеха, Ласковы взоры твои! Если тебе пожелаю успеха, Сила успеха – в любви. Если тебе пожелаю удачи Или везенья во всём – Лентой событий ты станешь богаче, Гордо забыв о плохом. Овладевая мужскими сердцами, Всё ж обо мне не забудь! Овна созвездьем на небе мерцая, Искрой бессмертия будь! Одиночество буковый лес... Одиночество – буковый лес. В одиночестве больше простора. В небесах, на воде, на Земле – Беспокойства пустые повторы. Высока одиночества боль. Глубоки застаревшие раны. Созревает земная юдоль И дымят беспокойством туманы. Но в колодцах забытых сердец – Сероватые воды покоя. Одиночество – счастья венец. Одиночество – это такое Бесконечно большое ничто, Что похоже на малое нечто, От которого каждый готов Хоть на что-то надеяться вечно… 5-6. 05. 18 Почему ты сегодня одна?.. Почему ты сегодня одна? И ни смеха не слышно, ни плача… Высока тишина, и больна Ядовитым покоем удача. Помнишь ветхое наше «тогда»? – Как оно растворяло печали. Но летейская злая вода Залила синеглазые дали. Не слышны больше их голоса. Не видны озорные улыбки. И блуждают пустые леса По просторам, болотистым, зыбким… Ну а ты всё молчишь и молчишь… И глядишь непонятно куда-то. И стекают и с неба и с крыш Блики света, как слёзы заката. И прошедшего не было! Нет! И грядущего нет, и будет! Мир в отчаянье грустно одет. Город. Улицы. Тусклые люди… Что хотели с тобой? Миражи?.. Поездов пересвисты скупые?.. Не молчи! Ну, хоть что-то скажи! Времена все глухие, тупые. Не услышат они ничего. Ничего и нигде не изменят. Почернеет души вещество, Став дешевле и злата, и денег! Да и нечего просто сказать – Ни тебе и ни мне. А кому же?.. Ну, тогда посмотри мне в глаза, Чтобы нам с тобой не было хуже. Вода зимы Вода текла, не размыкая Круги столетней ветхой тьмы, Тяжелоцветная, густая, Несла предчувствие зимы. Не потому что льдистой крошкой Она туманила глаза, Не потому что снежной мошкой Летела наземь бирюза… Не потому… А отчего же? – Не догадаться, не понять. Змеится лентою по коже Воды смертельной благодать. На звон небес благословляет, На тот неповторимый звон, Что небо тусклое роняет Предзимней музыкой на сон. И ноября тугие вены, Водою полные густой, Набрякли необыкновенно Белёсой этой густотой. Вода. Воде. Воды. Водою… И снова кончились слова… А за небесной синевою Видна земная синева… АКРОСОНЕТ В. П. Весеннего счастья улыбка! Актриса театра судьбы! Рискни, сколь бы ни было зыбко, Ещё постояннее быть. Прекраснее нет наслажденья – Родной стать всегда и везде Отвергни томленья, сомненья, Хоть нету покоя нигде! Отвергни печаль и тревогу, Рождая восторги одни! Одну выбирая дорогу, Все злые забудь западни. Отведай невзгоды и беды И радость победы отведай! Поговори со мной душевно... В. П. Поговори со мной душевно. И лжи во благо мне не надо!.. Побудь пьянящей и напевной, Ведь ты – последняя отрада. Поговори спокойно, тихо, Коснись моей щеки губами. Из лабиринтов тяжек выход, Но, может, он не за горами. Но, может, нас судьба отпустит, Оковы злые разрывая Туда, где ни тоски, ни грусти, Лишь радость, светлая, живая. Смотри, как сладко дышат сосны Под облаками влажным небом, Как источает ласки солнце, Как вкусен день и пахнет хлебом. Скажи мне всё, смотря в глаза мне, Не думая о том, что будет, Ведь мы же люди, а не камни. Хотя и камни – тоже люди… Я знаю – всё необъяснимо, Невероятно, невозможно. И – что хорошее – то мимо. И оттого нам столь тревожно. Коварны дальние пределы, И близкие коварны тоже. Ты говори, спокойно, смело, Иначе – вместе быть не сможем! И всё одно. И все едины... И всё одно. И все едины. И – серебристая тоска – На фоне гаснущей картины, Где осень с дулом у виска. Непостоянно постоянство. А в тесном неводе времён Опять запуталось пространство И погрузилось в зимний сон. Опять тускнеющим узором С небес на ветки пал октябрь. Сквозят безлистные просторы – Наполнить холодом хотят Леса, луга, поля, болота… Но оживает иногда. Предощущение полёта Во временнОе никуда, В оцепенение событий, В анабиоз страстей и чувств… А всё прошедшее – забыто. Забыто намертво. И пусть! Леса, исполненные светом, Легко высвечивают мысль О том, что бесполезно где-то Искать хоть в чём-то некий смысл! Тебе нести зарю и звёзды... Тебе нести зарю и звёзды И чёрной памяти гранит Туда, где так легко и просто С тенями лучик говорит, Где просыпаются столетья От талых снов небытия И где в руках былого лета Судьба пульсирует моя. На землю в панцире из снега И капли малой не пролив, Неси кувшин зари и неба, Земную злобу укротив! Облака, свиваясь в кокон... Облака, свиваясь в кокон, то сжимались, то взрывались, Хлопья снега источая из невидимых хлопушек. Юркий день тоски бечёвку намотал на снежный палец, А потом ударом резким вечер о закат расплющил. И небесные герани, розы, флоксы, цикламены Увядали, опадали, лепестки во мгле кружились. Об колено разломила ночь дневные перемены, Напрягая до предела тьмой сверкающие жилы. Ничего, и – только ветер, ничего, и – только стужа. Сосны прыгают в сугробах, ели хмурятся в снегах. Скоро на снега прольётся утра огненная лужа. Бьётся сердце чёрной чащи в гулкой темени кругах. Огни Осенних огней по России блужданье – В осиновой дымке осенних огней. И чуть ощутимое сна колыханье – Того забытья, что и смерти верней. И нет, и не будет ни чуда, ни рая Забывшим себя в бесконечно других. Осенняя дымка осеннего края… Печали российской немые круги… Озёрные дали. Болотные хлюпи. Да неба осеннего радужный хлеб. А кто это плачет слезами разлуки?.. Кто кутает плечи в туманистый плед?.. Осенних огней бесконечно круженье. Осенних огней переменчивый блеск… Корвета последних иллюзий крушенье. И крики, и стоны, и палубы треск. Крушенье в каком-то энмерном просторе Я вижу как осени поздней огни. В лесах и горах, на равнине и в море... Усни, человек, постарайся, усни! Аромат осенних дней... Аромат осенних дней. Стаи чёрных лебедей. На мосту стоит маньяк, Попиваючи коньяк. Дети бегают, шумят. Солнце разливает яд Скоротечной желтизны. Расцветают чьи-то сны. Красно-жёлтое вокруг Образует некий круг, Где волшебное ничто Пляшет в стареньком пальто. Все пожары догорят. Скорби выстроятся в ряд. Так рождается зима. Люди сходят так с ума… Июльский фрагмент Кукушки кликали в лесу Друг друга И резонировал их звук По кругу. И плыло пламя летних дней По кронам, И солнечной июль блестел Короной. Косуля робкая в лесу Плутала И вечер зажигал закат Устало. Грустней заплакали в лесу Кукушки, Мешая пению лесной Пичужки. 26 – 30. 06. 2018 Звуки фаянцевой грусти... Лось шевельнулся в болоте. Юркнула белка в дупле… Берег тоски – в позолоте. Радости берег – в золе. Звуки фаянсовой грусти – Вечера летнего альт. Чьи-то шаги не отпустит Чёрный горячий асфальт… Чьё-то веселье – в печали. Чья-то свобода – в петле. Меркнут российские дали. Тучи идут по Земле… 24 – 25. 06. 2018 Как будто и не было ничего... Как будто и не было ничего… Как будто – ни ты не была, ни я… Шевелится некое существо – Давно отболевшая боль моя. И вакуум писем и телеграмм Уже поглотил и тоску, и грусть. Осталась, подобная облакам, Сырая тоска. Буреломы чувств На мокрой земле, отсырев, лежат. И нет в буреломах дорог и троп. Лишь хриплые вороны всё кружат, Кричат, предвещая судьбы урок… 18 – 19. 06. 2018 И сетка лесов... И сетка лесов на болотистых землях, И мхи, и лишайники, скалы и топь, И атом, и космос, который объемлет Всё это, конечно, и то, и ничто… И много чего… Даже то, чего нету, И быть-то не может ни здесь и нигде – Всё, всё – одинаково в разных сюжетах, Подобно червю и подобно звезде. И скрипы ступеней, и лунные блики, И моль, притаившаяся на чердаке… – В иных измерениях кем-то отлитый Кристалл, на Господней лежащий руке. 12. 06. 2018 Осень тонкой гранью... Осень тонкой гранью начертила день, И завис над полднем золотистый зАмок. Световые нити… Дремлющий олень На опушке леса… Сетка мелких ямок. Вот оно – земного хрупкое звено. Вот оно – что было, а потом исчезнет. Пейте, пейте залпом времени вино, Радость заедая чёрствой горя песней. Ничего другого… Ничего потом… Ничего – что было. Только настоящим – Только тем немногим мы ещё живём – Тем, что видим, слышим. Нетерпенья ящер Спит, сопит уныло этим ясным днём. Но, конечно, завтра снова он проснётся. И на оловянной чешуе, на нём, Отразится солнце, стынущее солнце… 28 – 29. 05. 2018 Лето... Переборы запятых На прозрачных строчках И нехватка слов простых На твоих листочках. Изумрудные стихи – Липовые ветки. Блики, бархатные мхи, Дней прогретых сетки. Рыба сердца, в них попав, Бьется плавниками. Лени солнечный расплав В бездну истекает… 21 – 22. 05. 2018 Остыла поздняя вода Остановилась. Монотонно остыла поздняя вода. Стеклянный мир осиротевший тепла уже не получает. Сквозь синь осин по мшистым тропам тепло уходит навсегда. Октябрь молчит и безысходно играет скользкими лучами. Кого спросить? Кому ответить?.. О чём? – Да просто ни о чём. Сквозь памяти прищур глубокий видны события нечётко. Бликует поздних дней водица холодным тлеющим лучом, Не ведая ни колкой правды, ни лжи, ни горя, ни отчётов. А гроздья снега за окошком видны отчётливо; висят И багрянятся закосневшей улыбкой умершего лета. По обезжизненным полянам беснуется толпа лисят: Играют блики под ногами рыжехвостатым зимним цветом. Идёт он, большой, богатый... (первая редакция) Идёт он, большой, богатый, Поющий молчаньем птиц. С ним время, как пёс лохматый, С глазами, ясней зарниц! Идёт, в доброту обутый, И – шариком – день в руках. И весел, и пьян, как будто. А волосы – в облаках. Смеётся над всем, смеётся. Идёт себе налегке. Земля. Небеса. И солнце. И время – на поводке… Идёт он, большой, богатый... (вторая редакция) Идёт он, большой, богатый Беспечностью певчих птиц. С ним время, как пёс лохматый, С глазами, ясней зарниц! Идёт, в доброту обутый, И – шариком – день в руках. И весел, и пьян, как будто. И волосы – облака. Смеётся над всем, смеётся. Идёт себе налегке. Земля. Небеса. И солнце. И время – на поводке… Аквариум... Аквариум леса осеннего Заполнен воздушной водою Оранжевый час. Воскресение… Встречается счастье с бедою. И точка их встречи отмечена На тихой энмерной поляне. Как много повсюду невечного! Как много стареющих рано! Оранжевый час. Воскресение…. Аквариум леса прозрачен. Есть в осени что-то весеннее. Но время от нас его прячет. Мерцают блестящими рыбками Бесшумно плывущие листья. Осенней походкою зыбкою Леса путешествуют лисьи По мшистому днищу аквариума, По влаге, по кочкам, по душам – Навстречу весеннему зареву, Навстречу сияющим лужам. Иду, померанцевой стужею, Алмазной пургою гонимый… А все – с омертвевшими душами – Куда-то идут, да всё мимо… Осенняя песня времени В тускнеющей янтарности лесной Запело перламутровое время. Оно стояло к осени спиной. Звучали тишины стихотворенья. Их пело время красками высот – До крика памяти, До гула страсти… И было хорошо от этих нот, И боль была от них, и было счастье!.. И было то, чего не может быть, И каждому хватало малой меры – И тосковать, и злиться, и любить. Хватало сил, желания и веры. Но песня!.. песня вдруг оборвалась, И время стало снова молчаливым. Той песне эхо не дало пропасть, И каждый побывать успел счастливым! Отрешенностью дни разукрашены... Отрешенностью дни разукрашены. Нарисованы кольца печали. И страшны бесконечные скважины, Что когда-то покой означали… Где-то в сумерках летнего, южного, Где-то в теле тропической ночи – Заблудилась мечта непослушная, И вернуться на север не хочет. Тяжелеет молчание зимнее И свинцом наливается время. Кучерявится тьма под осинами, Будто мира иного творенье. Неразгаданны и не рассказаны, Шевелятся лесные просторы. Темнота непонятными фразами Разъясняет десятки историй, Что в ночи происходят таинственно, Что сокрыты от сердца и ока. И тогда ощущается истина Белой птицей, летящей высоко. Это ночью... А дни разукрашены Отрешённостью, скукой, печалью. В этих днях – бесконечные скважины Сумасшествия, страха, молчанья. Пока ещё... Пока ещё – льдистою розою – солнце… Пока по лесам – снегопадное время… Но тенью весенней пространство смеётся, Бросая на снег лиловатое семя. Оно отлежится, весной прорастая, И рыхло набухнут сырые сугробы, И мартовских бликов душистая стая В ручьистом вине восхитительной пробы Легко заблистает, легко заискрится… Всё будет по-новому, старое даже! Забытой мечты золотистая птица Сверкающей песней о счастье расскажет. К сердцам... Стекло сердец – осколки. Остатки января. Вонзает в нас иголки Ежовая заря. Бессмертное терпенье Смертельно сгущено, Где пробивают тени Полночное окно! Простор… покой… да разве Иное передашь, Когда в душе не развит Укор земных пропаж! Когда двойник встречает Лишь самого себя, И ты идёшь, отчаян, К себе, к нему…скорбя, О том, что изменились – И ты, и он, и все… Пока к сердцам стремились По скорбной полосе… Осень – звонкая звезда… Осень – звонкая звезда, Тоненькая ветка. Будто колкая вода – Боль – беды соседка. Клёны, сосны и закат, Пышно разодетый. Память – мысленный каскад Канувшего лета. Кто-то бродит по Земле, Зеркалом бликуя. Блик его в осенней мгле Слаще поцелуя. Потому что в блике том – Свет иного света, Где всегда, везде, во всём Бед и боли нету. Поредевшие леса… Третье измеренье… Где глядят в мои глаза Злые очи времени. Одиночество и люди... Постоянство одиночества – Нет полнее постоянства!.. Слава, деньги, бабы, почести Не загадили пространства, Где живёт, как будто в сумерках, И творит мечте молитву – Что во мне ещё не умерло, Но почувствовало бритву Многолюдия, веселия, Бесконечных рож фугасы, Всё людское злое зелие, Хищных душ людских неясыть… Человечишко! Что надобно Для тебя? - Скажи! ответствуй! Власти?.. Золота?.. Иль снадобий – Сотворить волшебнодейство? – Одурманить мозг, и в призраки Превратить судеб пустоты?.. О… Какие мы капризные!.. Ну а сам, скажи, ну кто ты?.. Бесконечностью внезапной… Бесконечностью внезапной вырывается весна Из воронки многомерной, из отсутствия пространства, Постепенно пробуждая от сверкающего сна Тёплый ветер беспокойства, дуновенье дальних странствий. Оглушающее небо – озарение моё. Сквозняки лучей прозрачных – исцеляемое сердце. По колено в топком марте ликование поёт. Ну а ельник открывает в терем бархатные дверцы. Но тревожно, беспокойно, что свершенья – позади, И кадит тоскливо солнце слишком дымный, грустный ладан. Оттого-то всё чужое… Будто лезвие в груди – Этот мир, такой упрямый, тот, что мною неразгадан! И пускай весна танцует первым мартовским дождём – По асфальту ли, по грязи, по снегам или по лужам… Нас навеки будет двое. Только нам не быть вдвоём! В холодильнике вселенной никому никто не нужен. Будто... Бесполезная пустота. Кто-то… Что-то… А, может, нечто… И весна, как всегда, не та. Беспричинно бесчеловечна. Все прямые в одну слились. Все окружности разомкнулись. Вне сознанья блуждает мысль, Будто пьяный средь тёмных улиц. Будто всё, что могло – сбылось. Будто то, что сбылось – не сбЫлось. Времена – будто в горле кость. Ну а скука – страданья милость. Вечерами – туман, цветы… И открытое в сад окошко. Нет полнее той пустоты, От которой пьяны немножко… Другие... Ну, вот и окончилось то, что не ждали. Кривляется клоун в углу. На крыльях печали торопятся дали То в свет, то во тьму, то во мглу… Кривится пространство. Ускорено время. И все мы немножко не те, Кто чуда искали в своём измеренье, В его нулевой простоте. Повсюду какие-то звуки и краски, Совсем непонятные нам, Поют и рисуют свободу по-майски, По ландышевым временам. Но мы-то давно уж немного другие. Скучаем по флейтам зимы! А струны весенние слишком тугие, Ведь зимне-осенние мы! Осенний утренний ноктюрн Эта осень – высокая ваза Из тончайшего света. За стеклом предрассветного часа – Все деревья – раздеты. Промывается блёсткая вечность Родниковым покоем. И грустит предрассветная свечка Под Господней рукою. Тропы, тропы, тропинки лесные, Бесконечно мерцая, Провожают неясные сны и Управляют сердцами. Управляют их трепетом, стуком, Сокращеньем предсердий И вселяют – то радость, то скуку В ощущенье бессмертья. Восковые фигуры деревьев Эфемерны, нечётки… В тишины бесконечном напеве Слышу отзвук короткий. Это осень, как ваза, звенит Под лучами рассвета И последняя летняя нить Обрывается где-то… 09 – 12. 05.2018 Мы были, и нас не бывало Ты помнишь, мы были когда-то. Июль на свирели играл. Туманов пахучая мята И озера серый овал... Мы были, и нас не бывало: Блуждали в просторах иных, Где время, мерцавшее ало, Хранило покой для двоих. Мы были в другом, иномерном, Трепещущем, легком, простом, Где счастье уверенно, верно Входило волшебником в дом. За окнами плыли туманы И в озеро плакал июль, И предощущенье нирваны Врывалось сквозь облачный тюль В сердца, развевая печали, И было светло и легко – Как в детстве, как в самом начале, Которое так далеко! Мы были. Мы были. Мы были... А где мы? а кто мы сейчас? Полдневные столбики пыли. И были, и не было нас... 15 - 16. 05. 2018 А блики пылали… А блики пылали, порхали, мерцали По тонким стволам, по ручьящимся водам, И мир становился то жёлтый, то алый, Блистая кристаллом весенней свободы. И капелек бисер озвенивал ветки Апрельской мелодией яркого света, И солнечный лучик, стреляющий метко, Попал в мотылька лиловатого цвета… И в капельной дымке – и чаща, и солнце. И кто-то невидимый, кажется, рядом… Но нет никого, только вяло и сонно, Прощаясь, искрят огоньки снегопада. Рисуются праздно овалы восторга. Ах, как же чудесно, волшебно и тихо! Как время прозрачно! Как много простора! Искристо-пестра ясных вёсен гвоздика. Но нет никого – ни тебя, ни меня… Лишь только сгорают огни снегопада. Грядущее в душу вливает, звеня – Как в чашу – растворы лекарства и яда. РазделИ... РазделИ минорное молчанье, Что ютится вечером в окне, На лучей закатное касанье, На огни, поющие луне. РазделИ предутреннюю радость На морщины каменных морей, На усмешки плавниковых радуг, На повадки львиные зверей. РазделИ на всё – и то, и это, Ни на что ничто не умножай! – И распознавание секретов, И печалей пышный урожай – Разомкнутся страстною дугою, Рассыпаясь пустяками чувств… Странное... Нездешнее... Другое… Радость – рыбка: бабочкина грусть… (с) Борычев Алексей Леонтьевич